Облако возмездия - [16]

Кассирша завтракала. На столе перед ней лежал распотрошенный сверток, да курилась паром чашка с чем-то горячим. Обняв себя рукой, она сосредоточенно жевала бутерброд с вареной колбасой, элегантно придерживая ее сверху пальцем. Остальные пальцы топорщились изящным веером. В кассе, как и во всем вокзале, обитало множество мух, поэтому и на полке под окошком, и на столе внутри, лежали листы бумаги с какой-то приманивающей гадостью, черные от налипших на них насекомых.

На возникших пред ее очами потенциальных просителей кассир никак не отреагировала, сразу обозначив пропасть между ними, которую не преодолеть. Впечатление создалось такое, будто перед ней не стекло витринное, а зеркало, в которое она смотрела остановившимся взглядом, не замечая ни себя, ни кого. Господин Клер склонился к полукруглому проему внизу и спросил как можно более деликатно:

— Уважаемая! Можно узнать?

Уважаемая, проглотив тщательно пережеванное, указала на прислоненную к стеклу табличку, внизу, справа. Заглянув туда, господин Клер прочитал:

— Технический перерыв. 15 минут.

— Технический перерыв, надо же! Им еще перерыв нужен, — поделился он со спутниками. И снова склонился к отверстию: — А где можно начальника станции найти?

Откусив от бутерброда очередной кусок, женщина его остатками указала куда-то в сторону.

— Где? — не уловил ее посыла Борисфен Нифонтович.

Однако на этом запас толерантности у служительницы сектора пассажирских перевозок иссяк, и она, демонстративно отвернув голову в сторону, забронзовела.

— Какая, этсамое, забавная, — отвернувшись от окна, с нескрываемым восхищением поделился наблюдением господин Клер. — Скала. Ни черта у нее не добиться.

— Дай-ка, я попробую, — взял инициативу на себя Феликс, но воспользоваться ей не успел.

— Прости! — перебил его Борисфен Нифонтович, увидев проходящего по залу железнодорожника. — Уважаемый!

Он быстро подошел к остановившемуся на его зов человеку в форме, коротко с ним переговорил и вскоре вернулся к спутникам.

— Нам в другой корпус надо, в административный, — сообщил он новые сведения. — Начальник станции там.

— Я с вами туда не пойду, — сообщила Лаура, когда они оказались на улице. — Душно очень. Я лучше здесь подожду.

— И то, правда. Сами, этсамое, справимся.

— Заодно публику пофоткаю, для своего бложика, — оправдалась Лаура.

— Для чего?

— Для блога, который я веду. Раз уж мы здесь оказались, надо пользоваться моментом.

— А, ну да, ну да. Блог госпожи Лимбо. У вас что, и фотоаппарат имеется?

— В телефоне камера, тринадцать мегапикселей, — она достала из кармана плоское устройство и продемонстрировала его на открытой ладони. Матовый экран поймал солнечный луч и, преломляя, вспыхнул. — Ничего, для блога сойдет.

— А что, здесь, этсамое, связь есть?

— Только в роуминге.

— Это что значит?

— Считайте, что нет ее.

— Понятно. Ну, что, идем? — повернулся господин Клер к Нетрою.

— Идем. Только не уходите отсюда никуда, чтобы еще вас не пришлось искать, — неожиданно выдал указание Лауре Феликс.

Девушка в ответ глянула на него несколько отмороженно, исподлобья, и потрясла кудряшками. Мол, какие еще будут указания?

«Ух, ты, штучка! — уловил ее настроение Нетрой. — Ладно, запишем».

Начальника станции они застали на рабочем месте, на втором этаже здания Управления железной дороги, в кабинете, окна которого выходили прямо на широкую и полноводную реку Магистрали. На большом столе посреди комнаты были разложены спиннинги, не менее пяти штук. Да и вообще, как, быстро осмотревшись, определил знавший толк в таких вещах Нетрой, повсюду присутствовали различные приспособления и припасы для культурного отдыха на природе: палатка, спальник, костюм, заброды — много чего. В углу, в обнимку с Переходящим знаменем лучшей дистанции пути, стоял треугольный подсак, и вполне органично там смотрелся. Все это богатство разложили явно для того, чтобы осмотреть и проверить перед выездом. Сам хозяин кабинета стоял у окна и колдовал над каким-то мохнатым приспособлением, издали казалось, что он держит в ладонях мелкого зверька. Это был плотный седой мужчина предпенсионного возраста, большеголовый и с крепкой серьезной челюстью. Подняв лицо навстречу вошедшим, он, дрожа от радостного предвкушения, первым делом объяснил суть своего занятия:

— Вот, «мыша» на тайменя готовлю. Сейчас друзья подъедут, знакомые, и заберут меня. На Алгон поедем! Столько лет мечтал попасть туда, и вот, наконец! Уже должны были быть, что-то задерживаются. Суббота же! Может, еще и ночью половить удастся. А нет — завтра целый день.

— На зорьке надо, на зорьке, — посоветовал господин Клер. — И на живца.

— Думаете?

— Знаю, этсамое. Сам ловил недавно. Правда, в другом месте.

— Вот, в другом месте и ловля другая. Но живец у нас на всякий случай тоже есть.

— Это правильно. Надо все иметь и все пробовать. Сегодня может на одно брать, а завтра на другое.

— Золотые слова! Я тоже их часто повторяю. А вы, собственно, кто такие? Зачем пришли? Чем могу служить?

— Мы, собственно, пассажиры. А теперь неожиданно оказались, простите, узниками на вашей станции.

— В каком смысле?

— В прямом. Наш вагон, вагон-люкс, между прочим, зачем-то отцепили от поезда и, этсамое, загнали в тупик. Нам ничего не сказали, мы ничего не знаем. Форменный информационный вакуум вокруг нас образовался. Борисфен Нифонтович развел руками, показывая, как трудно все понять и объяснить.