Обитатели бездны - [20]
Более всего распространенные в тропиках, кокколитофориды тем не менее иногда наводняют Северное море до такой степени, что вода в нем становится похожей на молоко. Рыбаки называют подобное явление "белой водой" и считают его добрым признаком: кокколитофориды служат пищей для сельди. Несомненно, эти растения — важный источник пищи также для многих планктонных животных.
Ниже освещенной зоны живые диатомеи или перидинеи встречаются редко, а то и вовсе не встречаются. Но далее, до глубины по меньшей мере 4000 метров, обитает множество кокколитофорид и сине-зеленых водорослей, которые составляют довольно обильную глубоководную, или "теневую", флору.
В Атлантике и Средиземном море в литре воды, взятой с глубины от 9Q0 до 3000 метров, было обнаружено от 8000 до 210000 клеток Coccolithus fragilis. Поскольку на такой глубине фотосинтез невозможен, эти организмы, должно быть, усваивают минеральные вещества сквозь стенки тела. Несомненно, кокколитофориды служат пищей глубоководным и околоповерхностным планктерам.
Ломанн предложил новый термин — "наннопланктон", что означает карликовый, который можно отделить лишь с помощью центрифуги, планктон размером менее 1/200 миллиметра. Если бы линзы нашего судна-микроскопа могли увеличивать предметы I в 250 раз, то самые крупные наннопланктеры были бы лишь в два раза больше точки. Элементами этого карликового планктона являются диатомеи, кокколитофориды, бактерии, некоторые простейшие, а также растения группы под названием "кремниевые жгутиконосцы". Кремниевые жгутиконосцы, часто обнаруживаемые в пищеварительных трактах одноклеточных животных, постоянно встречаются среди дрейфующих сообществ во всех холодных морях. Они имеют хрупкие открытые панцири из кремнезема с расходящимися лучами, что придает им сходство со звездами. Эти раковинки, как и раковинки других фитопланктеров, составляют большую часть осадков, покрывающих океанское ложе.
Продолжая путешествие по Мировому океану на нашем специально оборудованном судне, мы бы чаще всего встречали наннопланктон. Вы бы, вероятно, удивились, узнав, что карлики превосходят остальные виды планктона и своим количеством, и общим объемом. Как правило, чем мельче морские организмы, тем они многочисленнее.
Кроме водорослей, в соленой воде обитает около 30 видов цветковых растений, или "ангиосперм". Эти высшие растения попали в море из пресных вод. "Морская трава", Zostera, наиболее значительный представитель этой группы, растет у побережий Северной Америки, Европы и Азии от тропиков до арктических районов. Следует упомянуть также "черепашью траву", Thalassia, которая встречается в спокойных, мелких водах, а также Phyllospadix — водоросль, растущую на открытом, атакуемом волнами западном побережье Северной Америки. Многие животные обретают пищу и кров на подводных "лугах", образуемых этими "травами". В сущности, это вовсе не травы; своим названием они обязаны тому, что имеют длинные зеленые листья. Такого рода растения имеют настоящие корни и живут на глубине до 15, метров. Эти растения опыляются с помощью течений; нитеобразная пыльца обладает тем же весом, что и вода, и легко переносится с места на место.
Плодородие
Кроме света, растениям для жизни необходимы углекислый газ, кислород, азот и фосфор. За редким исключением, вода, даже на значительных глубинах, содержит много углекислого газа и кислорода. Зато азота и фосфора, присутствующих в минеральных солях, так называемых нитратах и фосфатах, и столь необходимых растениям, не хватает. В богатых флорой районах нередко возникает недостаток в этих элементах, а то и полное их отсутствие. Когда их концентрация падает ниже определенного уровня, прирост растительности останавливается и тогда она начинает идти на убыль. Новый расцвет становится возможным лишь после того, как поднимающиеся снизу массы воды пополнят запас нитратов и фосфатов.
Для нормального развития и роста растениям необходимо определенное количество таких элементов, как сера, железо, марганец, цинк, медь и даже мышьяк. Рост морской флоры, так же, как и сухопутной, ограничивается фактором, наличие которого в окружающей среде минимально. Даже при благоприятных во всем остальном условиях отсутствие достаточного количества, скажем, железа ведет к исчезновению некоторых видов растений.
Установлено, что для жизни растений, а, следовательно, и животных, необходимо еще какое-то неизвестное вещество. Ученым удалось создать искусственную воду, содержащую точно те же химические элементы и в той же пропорции, что и натуральная морская вода. Но морские растения не будут жить в ней, если не прибавить туда небольшое количество настоящей морской воды или экстракта из морских водорослей. Этот таинственный elan vital (elan vital — жизненная сила (франц.)), возможно, имеет для них такое же значение, как витамины для нас с вами. Оказалось, например, что для роста различных типов растений необходим витамин В>12 (кобаламин), имеющийся в морской воде. Другим видам растений, кроме витамина B>12 нужен B>1 (тиамин).
Ученые ведут жаркие споры вокруг вопроса, производит ли примитивная океанская флора такое же количество пищевой продукции, что и сухопутные, более сложные растения, находящиеся в большей концентрации. Поспевает ли растительная продукция моря за колеблющимся годовым приростом растительного вещества на лугах, фермах, в лесах и джунглях или же обгоняет его?
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.