Обет колдуньи - [18]

– Если я правильно помню, убивать человека в одной из этих глупых мелтаанийских дуэлей считается дурным тоном. – Он не умер.

– И я должна верить, что это от недостатка усердия с твоей стороны? Келейос пожала плечами:

– У нашего хозяина, герцога Карлтонского, оказался очень хороший белый целитель. – Что мне с тобой делать? Келейос усмехнулась и сменила тему: – Несбит считает, что Зельн допускает в школу астрантских крестьян с единственной целью – стать Первым в Совете.

– Мы знаем Зельна, – ответила Паула. – Он хочет доказать, что крестьяне тоже люди и имеют свои права. Для этого он даёт им доступ к магии. В этом году он докажет свою правоту – трое крестьян будут выпущены из школы. Что это изменит в Астранте?

Келейос ответила, заинтересованная новым поворотом разговора:

– Эти крестьяне смогут голосовать на следующих выборах Совета… – Келейос уставилась на Паулу: – Он не посмеет. Не посмеет напасть в собственной стране.

– От страха люди способны на глупости. – Такого даже Несбит не сделает.

– Ты думаешь, здесь случайно осталось лишь несколько мастеров? За старшую Зельн оставил меня. У нас здесь сейчас один мастер заговоров, один мастер-духовидец, один мастер иллюзий и два мастера-чародея. Фиделис – мастер иллюзий и трав, но она хочет нас предать, и мы вряд ли можем рассчитывать на её помощь. Остальные – в Альтмерте, на этом внеочередном заседании Совета. Зельн не хотел забирать из школы так много людей, но это всего лишь ещё на два дня. Если бы я планировала штурм замка, он случился бы до их возвращения. – Значит, до послезавтра. Пауле пришла на ум ещё одна мысль: – Где были Зельн и другие в твоём сне во время штурма?

– Их там вообще не было. Если сон правдив, то они в безопасности.

– Как ты думаешь, мог твой сон быть затуманен? – В эту ночь в башне были прислужники Госпожи Теней. Это возможно, но я так не думаю. – Все равно мы их предупредим. – Если ты сможешь передать им тайное послание…

– Это непросто при всех этих шпионах Несбита, – рассмеялась Паула, – но мне удалось.

– Тебе-то конечно. – Келейос потянулась, распрямляя спину и плечи. Её начало клонить в сон. – Заклинание силы, похоже, кончается. Я устала. – Она встала и задвинула стул под стол.

– Оно было ограничено. Я узнала о твоём приходе всего за час. На что-нибудь посильнее времени не хватило бы.

Келейос улыбнулась и потянулась ещё раз. – Было достаточно сильно. Хороших тебе снов и приятных пророчеств. – И тебе того же. Если пойдёшь спать, предупреди Каррика или его лейтенанта.

– Обязательно, только сначала мне надо кое-что сделать.

– Что именно? – встревожилась Паула. – Скажем так, что Белор не слишком мной доволен, – усмехнулась Келейос. Паула рассмеялась:

– Не можешь придумать, как ему наскучить? Келейос не ответила, но вышла из комнаты, провожаемая её смехом. Освещённый факелами коридор казался очень светлым, а тишина спящего хранилища давила.

Она вернулась в коридор библиотеки. Огни отмечали узкий путь вниз. Белора не было видно, и, подходя к кругу, Келейос подумала, не смог ли он как-то ускользнуть. Интересно, сильно ли он разозлён?

Она подошла, насколько подпускал жар, и заглянула внутрь. Сновидец Белор сидел, поджав ноги, просунув руку под колено. Рядом с ним лежала скомканная куртка. В свете огня поблёскивала рукоять меча. На спине и на плечах выступила испарина. Келейос подняла руки и протянула их внутрь. Снятие заклятия всегда оставляло странное впечатление – как будто дышишь только что выдохнутым воздухом. Пламя заколебалось, побледнело, обесцвечиваясь, как расплавленное стекло, и с шорохом исчезло.

Они остались в бархатной черноте, лишь усиливаемой мерцанием книг. Келейос вызвала себе на руку магический огонёк и выпустила его сиять над ними. Это был белый огонёк, и Белор мог ясно видеть предложение мира. Ночь выдалась тяжёлой, и от усилия у неё на лбу выступил пот. Прямо чувствовалось, как из неё уходит энергия.

Келейос оказалась перед парой враждебных глаз. Она шагнула вперёд и протянула руку; Белор холодно на неё посмотрел. Одним движением, не помогая себе руками, он встал. Бледно-голубые глаза стали почти серыми – дурной знак. – Прости, Белор, у меня не было выбора. Он ничего не сказал, давно усвоив, что молчание действует на неё хуже упрёков. – Я боялась причинить тебе зло, Белор. Ты это знаешь. – Она подобрала упавшую куртку и протянула ему. – Позволь мне вытереть тебе спину. Прости, что так надолго тебя оставила.

Он молча повернулся, и она стёрла пот у него со спины.

Взяв у неё куртку, он вытер себе грудь. – Я за тебя беспокоился, – сказал он, отводя от неё взгляд. – Я никогда не видел, чтобы твоё видение было так близко к выходу из-под контроля.

Что случилось? Я слышал, как ты вопила и как тебя звал мужской голос.

Она улыбнулась. Раз он согласен разговаривать, значит, он не взбешён.

– Я тебе все расскажу по дороге. Пойдём предупредим стражу.

Они свернули в западный коридор, и она стала спокойно рассказывать. Белый магический огонёк порхал в восьми дюймах над её плечом. Она рассказала ему все, кроме того, что несёт книгу, обычно называемую «Книгой демонов». За столетия существования книги у неё было много имён: «Чёрная смерть», «Открыватель бездны», «Вызыватель демонов».