Обещание волка - [16]

Он хотел согнуть ее через диван и вытрахать из нее всю решимость, пока она не стала сладким, насыщенным десертом, который он сегодня оставил в постели отеля. До того, как весь его мир взорвался. Мелани пошевелилась за Кинси, замерев с широко открытыми глазами. Черт. Объяснение того, что здесь делает человек, было бы почти невозможным, поскольку он сам не знал.

— Кто ты? — Голос Элли пронесся через маленькую прихожую. У молодого волчонка был дух ее отца во всех ее клеточках. Ни одна неуверенная цепь не жила в ее ДНК. Абсолютная Бета.

Она стояла перед Кинси с выразительными голубыми глазами и волнистыми шоколадными кудрями, стекавшими по ее спине. Девочка моргнула пару раз и громко вздохнула. Да, так же у нее было нетерпение Роберта. Разве это не делало забавным ребенка десяти лет?

Кинси наклонилась, встав на колени с нежной улыбкой на лице. Черт, она дьявольски сексуальна.

— Я Кинси, подруга твоего папы.

Дерьмо. Ну, он должен был предвидеть это. Мелани ахнула и подошла к девочке, мягко сжимая плечи, но было уже слишком поздно. Кинси сжалась в массу беспорядочных конечностей и отчаяния.

— Ты знаешь папу? Как он? Ты ангел?

Улыбка Кинси увяла, когда она изучала девочку. Ее пальцы пробежали по увлажненным щекам Элли.

— Нет, малышка. Я не ангел.

— Ой. Дядя Дрейс сказал, что папа пошел защищать ангелов. — Она подошла к Дрейсу, когда он приблизился. — И он приглядывает за мной и мамой.

— Кажется, много замечательных людей приглядывают за вами. Уверена, ты тоже. Сколько тебе лет?

— Шесть, но Дрейс говорит, что я выгляжу намного старше. — Она сделала паузу и понизила голос. — Это нехорошо, потому что он говорит это, когда я плохая.

— Ну, знаешь, что? Между нами, мне было тяжело, когда я была в твоем возрасте. — Она провела руками по длинным кудрям Элли. — Там всегда было так много удивительных вещей.

— Я знаю! На днях я гонялась за бабочкой, а дядя Дрейс был настолько сумасшедшим.

— Ты была в лесу за пределами своей безопасной игровой зоны, Элли. — Неужели, чтобы он мог стать хорошим родителем, ему нужна была Кинси, и он убежал от нее.

Она ухмыльнулась ей.

— Ну, конечно, ты должна была преследовать бабочку. Они такие красивые.

— Именно. — Она наклонилась и снова понизила голос. — Я хотела поймать ее для мамы, чтобы сделать ее счастливой. С тех пор, как папа ушел, ей очень грустно.

— Когда кто-то уходит, он иногда забирает часть тебя отсюда, — Кинси коснулась своей груди… — И заставляет тебя переживать очень сильно.

— Да, я тоже переживаю, но маме больнее, поэтому я ничего не говорю.

Черт. Он был настолько занят, беспокоясь о Мелани, что и не подумал о том, как Элли справлялась с этим. Разве маленькие девочки не должны автоматически избавляться от уродливых мыслей вместе со слезами. Он ожидал, что она заплачет, выразит свою печаль так, как ее мама. Когда она этого не сделала, он предположил, что она слишком мала, чтобы полностью понять происходящее.

Он должен был обратить внимание на Элли. Она нуждалась в нем, в поддержке. Роберт был в этом на высоте. В душе Дрейса зародилась боль.

Я скучаю по тебе каждый день, мужик.

— Знаешь, я потеряла свою маму, когда была немного моложе тебя. Моя бабушка, сказала мне, что я могу поговорить с ней, когда захочу. Все, что я должна была сделать, это закрыть глаза, повернуться лицом к небу, и она могла читать мои мысли. И я узнаю, когда она вернется.

— Как? — Элли была в восторге, затерявшись в надежде, Кинси повернулась с такой невинной простотой.

— Каждый раз, когда ветер шелестел по моим волосам, это была мама. Капли дождя позволяли ей убедиться, что я мою за ушами. — Она прошептала. — Я была не слишком хороша с ушами.

Элли хихикнула.

— Бабушка всегда говорила, что я слышу свою маму. Временами я, по-прежнему, сильно скучаю, но вот что думаю, когда никто другой не сможет услышать, мама точно поможет. Были некоторые вещи, которыми я делилась только с ней.

Элли кивнула.

— Папа слушал, когда мы ходили на рыбалку.

— Он был прекрасным человеком.

— Он был лучшим.

— Хорошо, было приятно встретиться с тобой, Элли. Мы с тобой скоро будем преследовать бабочек. Однако у дяди Дрейса и у меня есть, о чем поговорить.

— Ладно. Я поговорю с папой, как ты сказала. Ты действительно думаешь, что он меня услышит?

Кинси улыбнулась и погладила голову девочки, когда встала.

— Он всегда будет тебя слышать.

Элли ухмыльнулась и выбежала из прихожей.

Мелани стояла на краю комнаты, вытирая слезы с лица.

— К-как ты узнала, какие слова нужно сказать ей? Я даже не знала, что ей больно. Она ведет себя, как обычно.

— Ты скучаешь по нему, и она не хочет добавлять тебе боль. Она умная маленькая девочка. — Кинси скрестила руки и изучила его, затем Мелани. — Дать ей эту возможность было правильно. Настроить нормальную ситуацию, предоставив ей сильное мужское родительское присутствие. Ей также нужно знать, что, если ее обидят, ты будешь рядом, несмотря ни на что. Бабушка была моей сетью. Тебе нужно быть ею для Элли.

Дрейс кивнул, поскольку он растворился в Кинси, и не мог говорить.

— Итак, я предполагаю, что есть несколько вещей, которыми вы еще не можете поделиться со мной. Я пойду за бабочками с твоей дочерью, пока ты обдумаешь историю, которую должен мне рассказать. Я никуда не уеду, пока не получу ответы. — Она вышла из прихожей в вихре решительной женщины с ободренным любовником.