Обещание вечности - [4]

Когда теплая рука легко коснулась ее спины, она подняла голову и бросила удивленный взгляд на Макса Бенедикта, появившегося рядом с ней.

— Прости, мне пришлось задержаться, — извинился он спокойно. — Ты готова уехать, Клер?

Он произнес это таким тоном, как будто у них действительно были какие-то другие планы, а Клер была почти на грани отчаяния, чтобы ухватиться за возможность бегства.

— Да, конечно. Макс, я хочу познакомить тебя с Хеленой и Джефом Хэлси.

Он кивнул супругам, и с учтивой любезностью произнес свое имя, склонив голову к руке Хелены, и пожал руку Джефа. Клер едва не рассмеялась, увидев ошеломленный взгляд привлекательных синих глаз Хелены. Она могла быть счастлива в замужестве и очень гордиться своей беременностью, но это не делало ее невосприимчивой к обаянию Макса Бенедикта!

Макс посмотрел на часы и негромко сказал:

— Мы действительно должны идти, дорогая.

Уйти — это было именно, чего больше всего хотелось Клер. Она с усилием удерживала улыбку на лице, слушая Макса, произносящего вежливые фразы. Затем его рука уверенно и твердо обвила ее талию, и он пошел с ней в спальню, где Клер оставила свою маленькую театральную сумочку. Она выкопала ее из-под беспорядочной груды других сумочек, кружевных шалей, нескольких совсем негламурных плащей и норковых жакетов. Макс стоял в дверном проеме, ожидая ее. Он ничего не говорил, а Клер ничего не могла прочитать по непроницаемому выражению его лица.

Почему он спас ее? Это, несомненно, было обдуманное действие с его стороны, но она не могла придумать ни одной причины, почему он решил вмешаться. В конце концов, они были абсолютно незнакомыми людьми: короткой беседы на террасе явно недостаточно для того, чтобы их можно было назвать даже случайными знакомыми. Все защитные инстинкты Клер вопили — он больше чем просто опасен.

Но сначала надо было уйти, и прямо сейчас достойный уход отсюда имел первостепенное значение. И что может быть лучше, чем удалиться под руку с самым поразительным мужчиной, которого она когда-либо видела? В конце концов, красивых обаятельных мужчин можно использовать по-разному. Они не годятся для постоянных отношений, но прекрасно подходят для того, чтобы произвести впечатление.

Странная циничная улыбка коснулась безупречно очерченных губ Макса, как будто он прочитал ее мысли.

— Так мы идем? — спросил он, предлагая ей руку.

Клер оставила вечеринку, опираясь на его руку, но как только дверь позади них закрылась, отступила подальше от его прикосновений. Уличные фонари заливали серебристым светом лужайку и множество автомобилей, припаркованных у дороги и на улице, затеняя слабое мерцание звезд наверху. Весенняя ночь была теплой и влажной, потому что новое время года праздновало свое рождение неожиданным взрывом высокой температуры, решительно прогоняющей последние зимние холода. Птица робко защебетала на дереве, потом затихла, когда их шаги по тротуару нарушили тишину.

— Эта сука устроила все специально? — спросил Макс таким невозмутимым тоном, что Клер на мгновение усомнилась, действительно ли она услышала жесткость в его голосе. Девушка посмотрела на него, но лицо Макса было совершенно безмятежным, без малейшего намека на раздражение, и Клер решила, что ошиблась.

— Ситуация была неловкой, но не трагичной, — сказала она наконец, не желая разделить с этим незнакомцем даже намека на то, чего это стоило ей на самом деле. Она никогда и никому не позволяла видеть то, что происходило в ее мыслях. Чем больше что-то ранило ее, тем глубже она скрывалась за бесстрастной улыбкой и невозмутимой отстраненностью. Когда Клер была ребенком, эта ее черта приводила в бешенство и расстраивала мать, которая желала, чтобы младшая дочь следовала шаг за шагом за другой ее дочерью — Мартиной — яркой, красивой, и талантливой, способной растопить камень своим солнечным смехом. Но чем больше мать пыталась избавить дочь от ее замкнутости, тем дальше Клер отступала, пока в конце концов, Альма Вестбрук не оставила ее в покое.

Внезапно осознав тишину, которая повисла между ними из-за того, что ее мысли снова уплыли вдаль, Клер остановилась на тротуаре и протянула руку своему спутнику.

— Спасибо за помощь, мистер Бенедикт. Рада была встрече с вами. — Ее тон был вежливым, но непреклонным, ясно давая понять, что она считает вечер законченным.

Макс взял Клер за руку, но не пожал, вместо этого его пальцы слегка сжали ладонь девушки дружеским прикосновением, которое ни к чему не обязывало.

— Вы поужинаете со мной завтра вечером, Клер? — спросил он, и добавил, — Пожалуйста, — как будто почувствовав, что она собирается отказать ему.

Клер помедлила, невольно обезоруженная этим «пожалуйста», как будто он не знал, что мог бы оказаться в компании практически любой женщины, которую захочет, и всякий раз, когда захочет. Почти любой.

— Спасибо, но нет.

Он слегка поднял бровь, и Клер увидела блеск в его ярких глазах. — Все еще питаете безответную любовь к бывшему мужу?

— Это не ваше дело, мистер Бенедикт.

— Несколько минут назад вы были другого мнения. Мне показалось, что я выручил вас своим вмешательством в то, что, как теперь, оказывается, является не моим делом, — холодно произнес Макс.