Обещание длиною в жизнь - [47]

Мы стояли под тугими струями душа в номере одного из отелей Индианаполиса. Мокрые, безрассудно влюбленные, поглощенные лихорадочной страстью, мы утратили контроль над собой, как только увидели друг друга.

— Зак, пожалуйста, войди в меня, — ей достаточно было произнести это, чтобы вожделение превратило в пепел остатки рассудка. Сердце пропустило несколько глухих ударов, а после принялось колотиться как сумасшедшее, отчаянно желая нагнать упущенное нами время.

Наоми жалостливо простонала и слегка подалась назад, прижавшись упругой попкой к моей эрекции. Я что-то нечленораздельно бормотал ей в ухо, вжимаясь в нее, но не входил, а лишь дразнил и касался кончиком члена ее киски. Моя ладонь, не спеша, скользила вниз по линии талии.

— Хватит играть со мной, — она кусала губы от сладостной истомы.

Я улыбнулся, легонько укусив ее за плечо и, взяв в свободную руку твердый член, ввел головку в лоно. Наоми ахнула, сильнее прогнувшись в спине, а я продолжал с наслаждением смотреть, как вода заставляла ее смуглую кожу блестеть.

— Глубже, малыш, — шелестела она, глядя на меня с мольбой через плечо. — Умоляю… прошу, глубже…

Черт.

Я ведь не железный. Тем более, когда она так стонала и просила.

Резким движением, не отпуская Наоми, я развернул ее к себе лицом и вжал в стену душевой. Накрыв ее раскрытые губы своими губами, я жадно поглощал горячее сбивчивое дыхание, проникая языком как можно глубже, исследуя и изучая, словно впервые. Я не мог думать и едва контролировал силу, разжигающуюся во мне, силу, пробужденную телом, которое я ласкал. И эта сила — невероятная, дикая и яростная — рвалась из меня. Я чертовски хотел секса с Наоми — грубого и животного. Желательно, во всех существующих позах. Прямо здесь и сейчас.

Ее знойные пухлые губы мучили, истязали меня. Я был уничтожен, я был рожден. Наоми была моим всем. Сегодня, завтра, и всегда.

Наоми начала оседать вниз, и я крепче схватил ее ягодицы, чтобы мы оба не свалились. Обвив руками мою шею, она захихикала, и я поцеловал ее в лоб.

— Я люблю тебя, — сказал и вошел в нее.

Медленно, растягивая удовольствие. Я ясно чувствовал приятное скольжение внутри нее, каждый изгиб совершенного стройного тела.

— Ты очень тесная, малышка.

Когда я вошел до упора, то замер и посмотрел в хмельные глаза Наоми. Ей нравилось, я видел это и слышал в каждом рваном вдохе, срывающемся с ее пылающих алых уст.

Я приподнял ее и резко насадил на член обратно, заставляя Наоми вскрикнуть от наслаждения. Меня пронзила боль исступления, когда она стала играть с мочкой моего уха, облизывая и кусая его. Я рычал, ощущая себя неприрученным зверем, и опустил голову, захватив языком твердый сосок. Жестко целуя, оставлял бардовые отметины по всей ее груди, и отстранялся ненадолго, чтобы шептать: «Больше не отпущу».

Уткнувшись в ее шею, я начал ускорено двигаться.

Быстро, грубо, чертовски быстро.

Наоми вскрикивала каждый раз, когда я заполнял ее полностью. Мучительно бесконечные, тлеющие в ласках и поцелуях секунды неумолимо приближали нас к апогею. И вновь я почувствовал в воздухе тяжесть, но теперь она пахла не безнадежностью и одиночеством, а пленительным дурманом страсти, обволокшей, окутавшей наши раскаленные тела.

— Зак! Боже! — Наоми громко ахнула, распахнув глаза.

— Тебе больно? — я нежно погладил ее по щеке.

— Нет… это… невыносимо хорошо, — испустив томный стон, она вцепилась ногтями в мои плечи.

— Рад слышать, — я растянул губы в самодовольной ухмылке.

— Мне кажется, я сейчас сгорю.

— Давай сгорим вместе.

Увеличив интенсивность толчков, я возвысил нас до агонии, плавленым золотом растекшейся по венам. Кончив в унисон, мы затихли, слившись с шумом воды и биением трепещущих сердец.

Но затишье длилось недолго.

— Повторим? — спросил я.

— Угу.

Мы были ненасытны в своих неугомонных, бурных желаниях, и спустя несколько минут впились в губы друг друга.

ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ГЛАВА

В понедельник, двенадцатого января, произошло кое-что неожиданное. И радостное, и горькое одновременно.

Тихо постучавшись в дверь моего кабинета, Шарлотта просунула голову в небольшой проем и с улыбкой спросила, может ли она войти.

— Да, заходи, — с видом напускной занятости, я кивнул и свернул «Overwatch[7]» с рабочего стола компьютера.

Проводив Шарлотту напряженным взглядом, я оперся локтями о стол и сцепил пальцы в замок.

— Что ты хотела? — вежливо поинтересовался, стараясь не дать неприязни в душе просочиться в голос.

В конце концов, мы на работе. Все личное должно оставаться за дверьми этого офиса.

— Вот, — остановившись напротив, Шарлотта положила передо мной лист бумаги.

— Что это?

— Заявление об увольнение.

Я едва не поперхнулся воздухом.

— Я... вижу, что это заявление об увольнении, — пробормотал, чувствуя легкую растерянность. — С чего вдруг?

— Пожалуйста, подпиши, — блондинка уклонилась от ответа. — Я буду рада, если ты сделаешь это как можно скорее. Честно говоря, мне нужно, чтобы ты подписал его сегодня. В восемь часов вечера у меня прямой рейс до Портленда, так что мне бы не хотелось задерживаться, и я уже купила билеты.

— О-о-о, — на выдохе протянул я, не имея представления, что ответить на неожиданное известие. — Постой, — она сказала билеты? — Как же...