Оберег богини Тарэн - [42]
На этом и порешили, что поедут к старейшине, чтобы тот помог им с ушкуем.
─ Вот, гад, сбежал-таки! ─ Белава, случайно посмотрев на то место, где был привязан воришка-башкир, не увидел его.
От этих слов, все посмотрели на то место, а Былята даже подскочил и побежал к этому месту. Скоро он вернулся с обрезанной верёвкой.
─ Теперь нам точно нельзя возвращаться прежней дорогой! ─ невольно выскочило у Белавы.
Позавтракав, команда Белавы собралась, и поехала к старейшине местных исседонов. Ему было предложено следующее: вместо ушкуя они отдают всех своих лошадей, кроме одной. Её они хотели бы подарить Токмаку за большую помощь в создании отливки богини Тарэн.
Старейшина согласился и показал им большой ушкуй, способный провести их по Чусовой, Каме и Итилю. Токмак был обрадован подарку и даже не сразу принял его. А команда Белавы, недолго думая, отправилась вниз по Чусовой.
6.
Однако недолго плыли они по спокойной реке Чусовой, у которой с обеих сторон были низкие берега с растущими на нём деревьями. Скоро река расширилась, и справа появились небольшие скалистые обрывы, на которых каким-то чудом росли сосны в большом количестве и изредка среди них появлялись берёзы. Казалось, что весь этот лес вот – вот сползёт прямо в реку. Но деревья даже и не думали наклоняться, они росли прямо вверх, показывая свою безграничную силу даже над скалами.
В ушкуе, который им обменяли на лошадей, было сделано всё по уму и потому они считали обмен достаточно честным. Дамир был поставлен Белавой на нос: в любом случае он не смог бы работать вёслами со своей раненной ногой и рукой. Вместо него на средине ушкуя уселся за вёсла Былята, рядом с которым разместился Тихомир. Соседнюю скамью у самого паруса занял Белава. На корме уселась Агния, сказав, что это место никому не отдаст. Рядом с ней уселся волхв Никола с мешком заготовок, а Бронко, взяв в руки сразу два весла, уселся на сеседней с Белавой скамье.
Вот так они и плыли молча, гребя вёслами по течению, с восторгом озирая высокие скалы, обрывающиеся прямо в реку. Лишь изредка раздавались команды Дамира и Агнии, чтобы повернуть руль.
Агния, котоой стало жарко от восторга и солнышка, которое при безоблачной погоде показывало всё своё могущество, скинула снаряжение и осталась только в сарафане, улыбаясь, внимательно рассматривала эту красоту.
Но вот скалы прекратились и с обеих сторон теперь к реке спускались деревья и кустарники. Незаметно над рекой опустился туман, напоминая зачарованным путешественникам, что с утра у них в животах ничего не было.
Наконец, по команде Белавы ушкуй пришвартовался к берегу. Вытащив его наполовину, путники залюбовлись закатом, который высвечивал светло-золотистым цветом туман на заходе солнца.
Былята тут же был отправлен на охоту, а остальные начали готовиться к ночёвке. Кто-то ходил за сухими деревьями, которых на берегу было много, кто-то убирал парус, кто-то – сам ушкуй. Однако, когда Былята вернулся, держа в руках двух здоровенных зайцев, костёр уже пылал, а вокруг него сидела вся команда. Агния, тут же занявшись ужином, помогая Быляте освежевать зайцев и жарить обоих на костре. Котелок с кипящей зеленью, которую нашёл Тихомир на берегу, был тут же снят с костра.
Поужинали, когда вокруг появилась чернота ночи, и снова распределили дежурство. Кто-то остался у костра спать, кто-то решил поспать на ушкуе, а кто-то был обязан дежурить, внимательно прислушиваясь к природе.
Проснулись путники, когда только-только появились признаки света на небе. Умывшись и позавтракав зайцем, они столкнули ушкуй, и расселись по своим местам.
Чёрный лес по обеим сторонам реки невольно закрадывал страх перед чем-то неизвестным. Лишь розовеющее небо на горизонте и его отражение в воде придавали уверенность в том, что всё будет хорошо. К тому же река сильно расширилась, а через некоторое время солнышко начало свою поддерживающую работу. Так прошёл день, а вечером произошло то же, что было и в первый день плавания по реке, внушая каждому из них уверенность в том, что с ними ничего не случится.
Ранним утром команда снова упорно двигалась к Каме, наблюдая с правой стороны уже невысокие скалы, а с левой – значительные степные пространства.
Но вот однажды после очередного поворота реки, слева от них послышался топот коней и откуда – то из леса выскочило десятка два башкирских всадника, размахивающих луками и стремительно приближающихся к их ушкую.
─ Право руля! ─ крикнул Дамир Агнии, которая тут же развернула ушкуй к невысоким скалам, оставляя ширину реки в метров пятьдесят.
─ Вон они! Бейте их! ─ крикнул кто-то, в ком Белава тут же узнал воришку-башкира, который сбежал. Злость на него ещё сильнее заставила грести вёслами в противоположную от них сторону.
Но и этого уже было достаточно, чтобы последние стрелы, попав в борт ушкуя, остались лишь воспоминанием об опасности. Башкиры же, крутясь на берегу и выпуская тучи стрел, изредка грозили кулаком.
Белава вдруг заметил, что Тихомира рядом нет. Повертев головой, он увидел его, перевязывающего плечо Бронко, который уже одной рукой работал веслом.
Башкиры, увидев, что и в этот раз задуманное не получилось, погрозили луками и, повернув коней, ускакали. Ушкуй на какое-то время остановился: из борта вынимали стрелы, где-то обрезали их.
