Объективная диалектика - [30]

Некоторые философы-марксисты полностью еще не отказались от отдельных моментов метафизического понимания материи. В ряде работ можно увидеть характеристику материи как «основы», «сущности» и т. п. мира. Иногда категория материи отождествляется с «наиболее глубокой, общей и единственной основой, или сущностью, мира», всех его бесконечно многообразных предметов, процессов и отношений.

Характерно, что авторы, занимающие указанную позицию, одновременно говорят о материи как об объективной реальности. Здесь явно существует определенная несогласованность. Ведь понимание материи как «основы» вещей означает, что материя — это не вся объективная реальность, а лишь какая-то ее сторона, часть, пусть даже фундаментальная. Отсюда можно сделать вывод, что в объективной реальности есть еще что-то, кроме материи. Но это противоречит известному указанию В. И. Ленина о том, что объективная реальность не содержит ничего, кроме движущейся материи.

Характеристика материи как сущности вещей также приводит к ошибочным следствиям. Если определить материю как сущность вещей и понимать сущность в точном философском смысле — как понятие, противоположное понятию явления, то отсюда следует, что явление не материально, что оно нечто отличное от объективной реальности. Последнее противоречит материалистическому монизму.

В марксистской литературе материя иногда характеризуется как субстанция. «Диалектико-материалистическая философия, — писал Э. Ильенков, — своим пониманием субстанции развивает плодотворные традиции Спинозы и Гегеля; субстанция, с одной стороны, понимается как материя, а с другой стороны, эта материя трактуется одновременно как субъект всех своих изменений, как „субстанция-субъект“, т. е. активная причина всех своих формообразований, не нуждающаяся поэтому в формировании извне, вне ее и независимо от нее существующим деятельным субъектом, как бы тот ни назывался или интерпретировался, — как бог, как „Я“, как идея или самосознание, как душа или экзистенция»[131].

Как известно, спинозовское понимание материи как causa sui имело важное значение в истории борьбы материализма с идеализмом. Его понимание субстанции отличается от субстратного понимания материи, поскольку он никогда не говорил о существовании конечной основы, причины и т. п.[132] Гегель также не считал субстанцию субстратом: «…субстанция есть особое отношение… Она есть причинное отношение»[133]. «…Субстанция обладает действительностью лишь как причина… ту действительность, которую субстанция имеет как причина, она имеет лишь в своем действии»[134]. Понятие субстанции в этом смысле, по сути дела, обозначает универсальную причинную обусловленность объектов, их взаимодействие.

Понимание субстанции как причины всех формообразований не связано, как видно, с понятием конечной причины, первоначала и т. п. и обозначает универсальную причинную обусловленность объектов. Отказываться от понятия субстанции в этом смысле, на наш взгляд, не следует, поскольку оно вполне корректно выражается в категориях детерминации. Но при этом нужно учитывать принципиальные положения Энгельса, который указывал, что «спинозовское: субстанция есть causa sui (причина самой себя. — Ред.) — прекрасно выражает взаимодействие»[135]. «…Взаимодействие является истинной causa finalis (конечной причиной. — Ред.) вещей. Мы не можем пойти дальше познания этого взаимодействия именно потому, что позади его нечего больше познавать»[136]. Следовательно, понятие субстанции как causa sui раскрывается в этом смысле как взаимодействие материальных объектов, которое является основой их конкретного бытия, изменения и развития.

Понимание материи как субстанции в смысле causa sui полностью согласуется с диалектико-материалистическим определением материи. Материя в этом смысле действительно есть субстанция. Но нужно учитывать, что как в истории философии, так и сегодня понятию субстанции приписывался и другой смысл. Поскольку диалектико-материалистическая философия отрицает существование абсолютного субстрата и поскольку субстанция часто понимается как субстрат, постольку, по нашему мнению, нецелесообразно употреблять как синонимы понятия материи и субстанции. Это, конечно, не означает, что в диалектическом материализме утратило значение понятие субстанции в спинозовском смысле. Однако даже если употреблять термин «субстанция» только в смысле того общего, что присуще всем материальным объектам, то и в этом случае нельзя ставить знак равенства между материей и субстанцией, ибо материя есть единство субстанции и всех ее акциденций, т. е. атрибутов и модусов.

В философской литературе встречается утверждение о том, что ленинское определение материи имеет чисто гносеологический характер. Иногда говорят, что категория материи, как предельно общее понятие, не может быть определена иначе, как гносеологически. Сторонники этой точки зрения обычно ссылаются на В. И. Ленина, который в «Материализме и эмпириокритицизме» писал, что «единственное „свойство“ материи, с признанием которого связан философский материализм, есть свойство быть объективной реальностью,