Обаятельный плут - [6]

При упоминании о лондонском светском обществе Макси внутренне содрогнулась, но ее реакция не шла ни в какое сравнение с реакцией тетки. Леди Коллингвуд задохнулась от негодования:

— И ты думаешь, что я соглашусь представить ее в свете вместе с нашей дочерью! Это немыслимо!

— Да, думаю. Более того, я настаиваю на этом. Что немыслимого в том, чтобы представить вместе двоюродных сестер?

— Мы не можем держать ее здесь целый год, — сказала леди Коллингвуд таким колючим голосом, что он, казалось, мог поцарапать стекло. — Скоро вернется из путешествия по Европе Маркус, и ты же знаешь, как он падок на смазливые личики. Что если он в нее влюбится? Ты согласен заполучить эту маленькую дикарку в невестки?

Лорд Коллингвуд долго молчал, потом удрученно произнес:

— Нет, такого брака я ему не пожелаю. Леди Коллингвуд сказала что-то еще, но Макси не разобрала слов — видимо, та отошла от двери.

Но это было неважно — Макси уже услышала более чем достаточно. Ей чуть не стало дурно, и она с трудом заставила себя медленно идти по коридору. Заперев за собой дверь; она упала на кровать и сжалась в дрожащий комок. Как понимать разговор, который она подслушала? Из него следовало, что ее отец умер не своей смертью. Как же? Несчастный случай или нападение грабителей? Но с какой стати дядя стал бы скрывать это от нее? Может быть. Макс умер в постели проститутки? Маловероятно. Да и не такой уж это скандальный случай, чтобы надо было предпринимать чрезвычайные меры для его сокрытия.

Самым разумным объяснением загадки ей представлялось убийство. Но кому могло понадобиться убивать обаятельного и безалаберного Макса?

Чаще всего убивают из-за денег или в порыве страсти. Поскольку у Максимуса Коллинса за душой не было ни гроша, из-за денег его убить не могли.

Ревность казалась еще менее вероятной причиной. Ее отец не слишком увлекался женщинами, и к тому же его столько лет не было в Англии, что вряд ли кто-нибудь до сих пор держал на него зло за старые обиды.

Леди Коллингвуд упомянула какое-то наследство. Отец Максимуса не оставил ему ни пенса, но, может быть, ему причитается наследство от какого-нибудь дальнего родственника и его убили, чтобы он не мог предъявить на него права? Но тогда Макси тоже грозит опасность — ведь она наследница своего отца. Макси покачала головой: такие вещи случаются в мелодрамах, но не в жизни.

Может быть. Макс затеял какую-нибудь сумасшедшую аферу, нажил на ней деньги и за это был убит? Перед отъездом в Лондон" он радостно сказал дочери, что их финансовым затруднениям скоро придет конец. Его дорогая дочурка будет жить, как леди, и найдет подобающего своему положению мужа. Но такое он говаривал и раньше, так что Макси только рассмеялась и сказала, что ее вполне устраивает теперешнее положение.

Нет, она не могла себе представить, чтобы Макс добыл деньги законным путем. Но, к сожалению, она могла себе представить, что он попробовал пойти каким-нибудь незаконным путем. Макси нежно любила отца, но вполне отдавала себе отчет в его слабостях. Может быть, у него в руках оказались компрометирующие сведения о прежнем школьном товарище, и он стал его шантажировать? В таком случае его жертва вполне могла решить, что проще убить шантажиста, чем позволить ему бесконечно себя доить. И большого риска в этом не было; кто будет оплакивать нищего негодяя? Кроме, разумеется, его дочери. Кого же мог шантажировать ее отец? Неужели брата? Легче всего откопать какой-нибудь секрет в собственной семье.

Макси стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони. Неужели лорд Коллингвуд убрал с пути собственного брата? Может быть, тот тип со зверской физиономией и был наемным убийцей? Способен ли ее дядя на такое чудовищное преступление? Макси хотела бы твердо ответить «нет», но не могла. Хотя дядя как будто хорошо к ней относится, попытка шантажа могла перевесить родственную привязанность. За те месяцы, что она провела в Англии, Макси узнала, что главная черта англичан — стремление соблюсти внешние приличия. Если Макс угрожал разгласить какой-нибудь неблаговидный эпизод семейной хроники, его вполне могли за это убить. Дядя наверняка пошел бы на такую крайнюю меру с сожалением, но у него хватило бы решимости сделать то, что он считал необходимым.

Все это, конечно, маловероятно, однако разве убийство не маловероятно? Макси закрыла глаза. Может быть, она сходит с ума? У нее было богатое воображение — отец даже говорил, что она всегда склонна предполагать худшее — и сейчас она дала этому воображению волю. А что, если подслушанный ею разговор имеет простое и вовсе не криминальное объяснение? Если так, она такого объяснения придумать не могла.

Самым логичным было бы спросить дядю, но Макси казалось, что это неразумно. Если он принял такие крайние меры, чтобы скрыть какую-то семейную тайну, вряд ли он ей в этом признается. Более того, если он совершил преступление, то Макси тоже будет угрожать опасность. Вряд ли он хочет причинить ей вред, но, если он заказал убийство собственного брата, то, не задумываясь, расправится и с племянницей.

Макси прикусила губу. В ее голове теснились горькие и отрывистые мысли. Но два факта были несомненны: ее отец умер не от естественных причин, и сама она была persona non grata в родовом поместье Коллингвудов. Она и раньше знала, что тетя Алтея ее недолюбливает, но все же ее ужаснула враждебность, которая прозвучала в ее словах. «Темнокожая дикарка»… «полукровка»…