Оазис - [6]

— Собаки…

— Если бы только собаки, — я дёрнула подругу за руку, выводя из ступора, — Это могут нас искать! Бежим…

Просить дважды не пришлось, Яринка рванула вперёд с такой резвостью, что временно оставила позади даже меня. Я спешила за ней, изо всех сил стараясь подавить прущую из подсознания панику, густой тёмный страх загнанного зверька, лишающий воли и разума. Нельзя полагаться на одни инстинкты, сейчас, как никогда нужно думать головой. Хотя, о чём тут думать? Спрятаться посреди леса, если нас действительно преследуют собаки, не удастся, а значит остаётся одно — бежать, пока хватит сил.

И мы бежали.

Ветки трещали под ногами, обувь давно промокла насквозь, а одежда была заляпана летящей из-под ног грязью. А ещё очень давала о себе знать слабость — последствие голода и усталости, и уже через каких-то минут десять я поняла, что долго нам уходить от погони не удастся. Яринка, теперь слегка отстающая от меня, дышала хрипло и надсадно, иногда судорожно кашляла, а один раз упала, зацепившись ногой за что-то скрытое в траве. Я помогла ей встать, и уже не отпускала руку подруги. Но нам всё равно скоро пришлось перейти на шаг, чтобы иметь возможность восстановить дыхание.

Погони больше не было слышно, но это ни о чём не говорило. Вовсе не обязательно собакам лаять без перерыва, чаще они идут по следу молча. Конечно, есть надежда, что мокрый лес не будет хранить следы долго, или, что это вообще не погоня, а те же дачники, выгуливающие в лесу своих питомцев… только что-то, похожее на пристальный взгляд в затылок, ясно говорило мне, что такие надежды напрасны.

Лес пошёл под уклон, и я обрадованно потащила Яринку в низину. Если там ручей или болотце, то у нас есть шанс сбить погоню со следа, пусть даже ради этого придётся окончательно вымокнуть. Но скоро впереди среди деревьев наметился просвет, и пришлось замедлить шаги, а потом и вовсе остановиться.

Мы опять вышли к людям.

— Что это? — спросила я Яринку, которая тяжело дышала, привалившись к ближайшему сосновому стволу. Сама я, как ни приглядывалась, не могла понять, что вижу там, где обрывалась линия деревьев. Вроде бы снова забор? Только на этот раз не бетонный, и не деревянный, а… железный? И запах… не то гарь, не то дым. Снова завод?

Яринка проследила в направлении моего взгляда, и устало выдохнула:

— Железка…

Мне это совершенно ничего не объяснило, и, решив, что раз идти назад всё равно нельзя, и выбора у нас нет, я осторожно двинулась дальше. Но лишь приблизившись почти вплотную к странному «забору» и разглядев под ним ряды больших металлических колёс, я поняла, что вижу. Поезд. Товарный поезд на рельсах тянулся перед нами в обе стороны без конца и края.

Так вот откуда доносился стук колёс и гудки тепловозов, которые были слышны по ночам в приюте…

Мы вышли из леса и приблизились к составу. Яринка опустилась на колени, заглянула под железное брюхо ближайшего вагона. Не поднимаясь на ноги, сказала:

— С той стороны дома. Похоже, это какая-то станция.

Я почувствовала бесконечную усталость. Выходит, и вперёд нам тоже нельзя. Кто угодно, увидев двух мокрых, заляпанных грязью девочек в одинаковой одежде, с самодельными рюкзаками, и растрёпанными косами, заподозрит неладное. А учитывая то, что, скорее всего наши лица уже висят на каждом столбе и мелькают в теленовостях, то отправиться к людям — всё равно, что назад, в руки преследователей.

Стоило подумать о погоне, как она дала о себе знать — далеко в лесу снова залаяла собака. Яринка дёрнулась всем телом.

— Мы не успеем обойти поезд, придётся лезть под ним!

— Куда лезть? — уныло спросила я, — На той стороне люди.

— Лучше люди, чем собаки, — Яринка так и не встала на ноги, и явно примеривалась, как проскочить под вагоном подальше от устрашающих пар могучих колёс.

— Я не полезу под поездом, — торопливо предупредила я, — Вдруг он поедет?

— Ага, столько стоял и не ехал, а тут так обязательно поедет, — закатила глаза Яринка.

Вот всегда подозревала, что у подруги, как выражались у нас в Маслятах «поганый» язык. Что недавно в лесу она накаркала погоню своей жалобой, что сейчас. Не успела я ничего ответить на это её воистину несчастливое высказывание, как поезд вздрогнул всем своим бесконечным железным туловищем. От начала состава к его хвосту прокатился рокот, и я отпрыгнула назад, а Яринка, уже подобравшаяся почти к самым колёсам, клубком откатилась в сторону.

— Ай, мама! — она торопливо вскочила, зачем-то тряся ладонями, — Вот зараза!

Товарняк поехал. Очень медленно его чудовищная тяжесть двинулась по рельсам, заставляя вздрагивать землю под нашими ногами. Я невольно залюбовалась этой картиной, испытывая трепет и восхищение. Никогда до сего момента мне не доводилось видеть поезда вживую, да ещё так близко. Дисплей планшета, и даже большой экран телевизора в приютской гостиной, оказывается, не передавали и десятой доли стальной мощи этого ожившего чудовища. Невозможно было поверить, что гигантская грохочущая змея сделана руками человека.

— Пригнись! — Яринка дёрнула меня за руку.

— Что? — заворожённая зрелищем медленно набирающего скорость товарняка, я не сразу сообразила, что напугало мою подругу. А когда увидела — торопливо присела на корточки. До этого мимо ползли высокие глухие вагоны-контейнеры, но сейчас к нам приближались открытые платформы с невысокими бортиками, которые уже не могли бы скрыть нас от взглядов с другой стороны.