Оазис - [35]

– Еще одна веская причина для того, чтобы остановиться. Или вы предпочитаете умереть?

– Порой я задаюсь вопросом, не стало бы это для меня лучшим выходом, – проговорил Рем с горечью.

– Завтра мы переведем вас из отделения детоксикации. Это поможет вам почувствовать себя лучше.

Внезапно у Рема начался приступ кашля. Он едва не задохнулся. Потом появились позывы на рвоту. Ноа протянул ему судно, однако ничего так и не вышло. Мука была нестерпимой; за последнее время его так часто рвало, что мышцы желудка отчаянно болели. Наконец он перестал тужиться, глаза его слезились. Ноа помог Рему добраться до койки и прилечь.

– Попробуем дать вам немного поесть. Помимо всего прочего, вы страдаете от истощения организма.

– Поесть! – простонал Рем. – Чтобы потом меня опять вырвало?

– Мы больше не станем вводить вам антабус. И кормить начнем с чего-нибудь полегче. – Ноа усмехнулся. – Например, с детского питания.

– Детское питание! – снова простонал Рем. – Ну и хорош же я, раз снова превращаюсь в младенца! Я-то привык жить на бифштексах с жареным картофелем.

– Когда-нибудь дойдет и до этого. А пока что будем действовать постепенно.

Стерлинг Хэнкс, привычно сложив пальцы пирамидкой и опершись на них раздвоенным подбородком, смотрел в окно кабинета и наслаждался своим излюбленным пейзажем – бесконечным пространством пустыни, начинавшейся совсем недалеко от Клиники. По сути, смотреть там было не на что, но воображение Хэнкса рисовало ему стройные ряды многоквартирных домов. Несколько акров этой земли принадлежали ему лично. Сейчас там не было ничего, кроме песка, ящериц и грызунов, но очень скоро в результате строительного бума город начнет стремительно наступать на пустыню. Эти несколько акров достались ему по дешевке, но пройдет совсем немного времени, и они будут стоить целое состояние…

За его спиной раздалось жужжание интеркома, пробудив его от грез. Проворчав что-то себе под нос, Хэнкс обернулся и нажал на кнопку.

– Да?

– Мистер Хэнкс, ко мне только что поступил срочный вызов от охранника Бада Лонга, который дежурит у главного входа. Он просит вас немедленно подойти.

– Он объяснил, в чем дело?

– Нет, он только сказал, что вы должны знать о том, что тут происходит.

– Хорошо, я сейчас спущусь.

Хотя Хэнкс и почувствовал безотлагательность вызова, он не стал особенно торопиться. Он никогда не позволял своим подчиненным видеть его спешащим. В таком учреждении, как Клиника, ни в коем случае нельзя проявлять признаков паники. Иначе это легко может обернуться общим хаосом.

У главного входа он обнаружил нескольких своих сотрудников, тесно сгрудившихся вокруг коренастого охранника. При появлении директора они тут же разошлись, вернувшись к своим обязанностям, и Хэнкс остался наедине с Лонгом.

– Итак, Бад, что случилось?

Бад Лонг, бывший полицейский из Лос-Анджелеса, мужчина лет пятидесяти, отступил на шаг и указал рукой в сторону улицы:

– Лучше взгляните сами, мистер Хэнкс.

Директор подошел к застекленным входным дверям. Яркий свет полуденного солнца, отражавшегося от белого гравия, которым были выложены бордюры цветочных клумб, на мгновение ослепил его. Затем он разглядел молодую девушку в белых брюках, прислонившуюся к припаркованному у обочины красному «фольксвагену». На ее плече висел фотоаппарат.

Хэнкс недоуменно взглянул на охранника:

– Я вижу только девушку с фотоаппаратом. Она кого-то ждет?

– Сначала я тоже не усмотрел в этом ничего дурного. Но она стоит тут почти целый час. Я стал наблюдать за ней более внимательно и наконец догадался, что ей нужно.

– Ну и что же ей нужно?

– Она ловит в свой объектив всех, кто входит в эти двери или выходит из них!

– Что?!

– Это правда, сэр. К счастью, за это время здесь «засветились» только трое пациентов. Один из них выписался, двое других только что поступили.

– Почему вы не вызвали полицию и не потребовали ее арестовать?

– Ну… я подумал, что сначала надо посоветоваться с вами, мистер Хэнкс. – Лонг потер тыльной стороной ладони подбородок. – Кроме того, та сторона улицы принадлежит городу. Она не является нашей собственностью. И еще из-за того, кто она такая…

Директор бросил жесткий взгляд в сторону Лонга:

– И кто же она такая?

– Дочь Отто Ченнинга. Конечно, я знаю, что они в натянутых отношениях, однако ему вряд ли пришлось бы по вкусу, если бы ее бросили на тюремные нары.

Хэнкс довольно долго раздумывал над этими словами.

– Вероятно, вы правы, Бад, – наконец согласился он. – Не спускайте с нее глаз. Я вернусь через несколько минут.

Хэнкс решительно двинулся к регистратуре.

– Беатрис, найдите доктора Брекинриджа и попросите немедленно спуститься сюда.

Ноа услышал вызов, когда шел по коридору к палате Уильяма Стоддарда.

– Доктор Брекинридж, вас просят срочно подойти к регистратуре в главном вестибюле.

– Проклятие! Что там еще стряслось?

Ноа резко остановился. Задумавшись на мгновение, он развернулся и направился в сторону вестибюля.

Когда он разглядел Стерлинга Хэнкса возле столика дежурного, то едва не повернул обратно. Но в ту же минуту Хэнкс заметил его и повелительно махнул рукой, подзывая. Вздохнув, Ноа подошел к регистратуре.