Оазис грез - [25]

Арманд улыбался Кате. Он знал, что выражение его лица не выдает ничего другого, кроме беспокойства и искренней заботы. Но в нем происходило нечто большее, сталкивались противоречивые эмоции, что ставило его в тупик. Он обожал Катю-ребенка, его необъяснимо тянуло к ней. А теперь он слишком явно реагировал на нее как на женщину.

Присутствие Арманда так сильно почувствовалось в комнате, что Катя потеряла в себе уверенность и, как это ни странно, стала несколько его побаиваться.

– Довольны ли вы организационными мерами, которые принял Эмиль? – наконец спросил он.

Она пожала плечами:

– Не знаю, сколько Эмиль отклонил взяток, предлагавшихся другими банками. Я даже хотела, чтобы он стал работать на меня. Он даже и не подумал сделать это. Поэтому держитесь за него. Он самый лучший.

Эмиль Бартоли поклонился, услышав этот комплимент.

– Было ли у вас… и моего отца какое-нибудь дело, о котором я должна знать? – спросила Катя Арманда.

– Я бы не сказал, – непринужденно ответил Арманд. – «Мэритайм континентал» обеспечивал и следил за американскими инвестициями в казино. Но это долгосрочные финансовые мероприятия – облигации, казначейские билеты, некоторая недвижимость. Эмиль может следить за этим с одним зажмуренным глазом… или даже двумя.

– Прекрасно, – медленно произнесла Катя. – Думаю, что все может оставаться в нынешнем виде. – Помолчала. – Но мне бы хотелось прямо сейчас познакомиться с одной вещью – полицейским рапортом о несчастном случае.

– Послушайте, Катя… – начал было протестовать Бартоли.

– Не беспокойтесь, Эмиль, все в порядке. Он у меня при себе. Кажется, ваш отец говорил мне, что вы настоящий полиглот. Вы читаете по-французски? – Она кивнула, и все же Арманд колебался перед тем, как передать ей рапорт. – Должен предупредить вас, Катя. Швейцарцы проделали тщательную работу. Детали отражены довольно ярко.

– Мне просто хочется знать, как он умер, – тихо произнесла Катя. – Я должна знать это.

– Конечно, – мягко отозвался Арманд, бросая предупреждающий взгляд на Бартоли. – Теперь мы оставим вас здесь. Когда вы освободитесь, мы можем пообедать. У вас масса времени, чтобы освежиться, переодеться.

Катя поморщилась при упоминании Армандом об одежде. Когда бы они ни пошли на обед, ясно, что она не пошла бы в таком виде.

– Катя… – Арманд сжал ее плечо и, не сказав больше ничего, пошел к выходу вслед за Бартоли.

Катя подумала, что этот его жест говорил, чтобы она крепилась. А на самом деле это было молчаливое извинение.

Когда Арманд шел через вестибюль к кабинету Бартоли, он мысленно прикидывал, что в «Маранелло», центральном учреждении фирмы «Феррари», уже вечер наступил – шесть часов. К этому времени покореженная машина Александра, которую повезли не в Париж, как он сообщил в швейцарскую полицию, а в противоположном направлении, в Италию, уже осмотрена инженерами и механиками завода. У Арманда не было оснований полагать, что их выводы будут как-то отличаться от его собственных. Но несмотря на весь свой опыт в этой области, он не относился к числу профессионально признанных экспертов. Ему нужны были заключения людей, чья квалификация и репутация не вызовут сомнений ни в одном суде мира. Если до этого дойдет дело…

Он надеялся, что Катя простит его. Доклады из «Маранелло» и другие бумаги никогда не попадут в ее руки. Возможно, она никогда не узнает, что ее отца убили.

Подойдя к лифтам, Арманд обратился к Бартоли:

– Дельмонико приедет через час?

Бартоли кивнул.

– Она беспокоит меня, Эмиль, – неожиданно заметил Арманд. – Она делает бравый вид, но…

– Она преодолеет это, Арманд. Поверьте мне.

– Надеюсь, – ответил без убежденности Арманд. Чувство неопределенности редко посещало его, оно вызывало в нем замешательство. Еще в большее замешательство приводило его влечение к Кате. Это неуместно, предупредил он себя. Но он не мог отделаться от чувства влечения к ней.

Он дал понять Бартоли, что вернется в гостиницу, а сам вместо этого прошел несколько кварталов до здания банка «Фёрст Манхэттен» на углу Медисон-авеню и Пятидесятой улицы. Он улыбнулся молодой практикантке, сидевшей за столом обслуживания клиентов, и показал ей ключ от депозитного сейфа.

– Мне надо кое-что взять оттуда.

Девушка ухмыльнулась и задержала свой взгляд на Арманде немного дольше, чем того требовала вежливость. Сказала, что вернется сию минуту, возьмет карточку с подписью и контрольный ключ. Улыбка слетела с лица Арманда, когда он смотрел, как она удаляется. Его сердцебиение участилось. Один Господь знает, как давно они с Александром Мейзером завели этот ящик в порядке предосторожности, чтобы хранить особенно важные документы, связанные с осуществлением текущих планов каждого из них. В случае, если с одним из них что-то случится, у другого сохранится доступ к материалам и он сумеет закончить начатую работу. Но Арманд надеялся на большее. Не исключена была возможность того, что Александр что-то написал на бумаге, что дало бы ключ к пониманию, почему он погиб на этой безлюдной дороге под Женевой.

– Мистер Фремонт?

Арманд рассматривал серьезного молодого человека, который появился за стойкой и прочитал фамилию Фремонта по карточке с его подписью.