О звере и фейри - [37]

– Не обязательно так меня называть. – сообщаю я, следуя за ней в коридор.

– Конечно, обязательно, госпожа Фэй.

Я морщусь.

– Просто Фэй, пожалуйста.

Она поджимает губы.

– Пусть вы и нетитулованная, но все-таки принцесса. – Коридор петляет влево, и она следует по нему. – И будущая королева, – добавляет тихо. Как будто эта мысль пугает ее.

Черт возьми, меня и саму это пугает. Я ничего не говорю, и меня поражает тишина в доме. Мы поднимаемся по лестнице все выше, выше и выше. Я прочищаю горло.

– Где… все?

– Прошу прощения?

– Придворные? – спрашиваю я, неуверенная в правильности своих следующих слов. – Фейри Неблагого Двора. Когда я была при дворе Солиэль, фейри сновали повсюду.

– Такова их сущность. Как мотыльки вокруг пламени. Мы встречаемся, но не объединяемся.

– Значит, все эти фейри на самом деле не живут на Холме?

Она обдумывает мой вопрос, замедляя шаг, когда мы приближаемся к выходу из зала.

– Королева Света держит в поместье множество фейри. Ее фрейлины, лорд Келлан, леди Сия… Лощина не так заселена. – Она приостанавливается у двери с незатейливой вырезанной фазой луны на ней. Положив изящную голубую руку на витиеватую хрустальную ручку, она колеблется. – Это была комната вашей матери.

– Ох. – Мое сердце слегка екает. – Я думала… Разве она не делила комнату с моим, хм, отцом? – Боже, это слово так чуждо для моих губ. Кто бы мог подумать, что я с легкостью стану рассуждать о тонкостях придворной жизни фейри, прежде чем просто упомяну собственного отца?

– Безусловно, но эта комната принадлежала ей до того, как она стала его супругой. – Исла поворачивает ручку, распахивая передо мной дверь. – Они познакомились друг с другом уже после заключения договора. Это большая редкость, – добавляет она тихо.

В центре комнаты красуется огромная кровать из белого дерева с балдахином. Каркас и опоры кровати вырезаны так, словно напоминают ветви большого дерева, с листьями, инкрустированными розовым золотом. Напротив нас французские двери, выходящие на небольшой внутренний дворик, утопающий в полевых цветах.

Он подарил ей Холм. По крайней мере его образ. Я практически вижу здесь Эмму, довольную и окруженную цветущими растениями, подобно тому, как представляю ее процветающей при Благом Дворе.

Но я не такая утонченная, как моя мать, поэтому нежные штрихи, раскиданные по всей комнате, не придают ей домашнего уюта.

– Красиво, – говорю Исле и подхватываю розовую подушку, едва ли не спихивая все остальные с кровати.

– Ванная комната и гардеробная вон там, – говорит она с улыбкой, указывая на дверь рядом с трюмо. – Здесь еще остались некоторые предметы ее гардероба. Ваша комната – единственная, что имеет выход во двор. – Она бросает на меня красноречивый взгляд. – Это безопасно.

Я киваю, внезапно почувствовав себя невероятно истощенной. Прямо-таки кожей осязаю тяготы грядущего. Я стану королевой. Эта мысль в высшей степени смехотворна, потому что Народец собирается пережевать и выплюнуть меня. Но я пообещала Грэн вернуть Элли и была крайне серьезна. Я прислонилась бедром к столбику кровати, прижав подушку к груди.

– Я оставлю вас. Пожалуйста, зовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

Исла с грацией отстраняется, пока я замыкаюсь в себе. Закрывает за мной дверь с тихим щелчком. Чувствуя себя так, словно на меня давят накатывающиеся океанские волны, я забираюсь на кровать, погружаясь в мягкую груду одеял.

Элли бы здесь понравилось. Мое сердце болит из-за нее. Она таскала бы меня по всему дому, заглядывала бы в каждую комнату без приглашения, исследовала бы каждый уголок в свое удовольствие. Утыкаюсь лицом в подушку. Но ее здесь нет, и ее отсутствие ощущается как зияющая дыра в боку.

Я плавно проваливаюсь в бессознательное состояние, оставшись в окружении вещей моей матери.

Глава восьмая

Исла будит меня еще до рассвета, но даже не извиняется. Она составляет список вещей, которые нужно забрать из дома Грэн. А я прислоняюсь к туалетному столику, что находится недалеко от нее, и прикусываю губу, когда она заканчивает.

– Ты расскажешь Грэн, что случилось? И на что я согласилась? – спрашиваю я ее.

Она смотрит на меня, а затем кивает.

– Сказать ей что-то конкретное?

Я качаю головой.

– Нет. Мне и так неудобно отправлять тебя за моими вещами. Ты не девочка на побегушках.

Она пожимает плечами.

– Идти больше некому. И я совсем не возражаю.

– Неужели у Гейджа нет других рыцарей?

– Нет, только я. Остальные рыцари были… ну, это гоблинские заморочки, если честно.

– Что ты имеешь в виду?

Она на палец накручивает кончик своего хвоста.

– Большинство рыцарей выходцы из гоблинов. Воинов обучают в соответствии со строгим кодексом, где клятва, данная королю, нерушима. И когда Гейдж убил Безумного… – Исла прочищает горло. – Когда Гейдж убил твоего отца, они восприняли это как самое страшное предательство.

Я моргаю.

– Даже учитывая все то, что сотворил король?

– Знаю. Но гоблины, как правило, делят мир только на черное и белое. И никаких серых зон.

Она встает, убрав список в карман, и провожает меня в ванную, чтобы я подготовилась.

– Итак. Вы сможете добраться до кабинета? Он будет ждать вас там. – После моего кивка она продолжает: – Будьте осторожны в своих желаниях, когда идете по коридору. Этот дом любит немного пошалить.