"О" - значит опустошенный - [6]

Я сосредоточилась на трех бездомных, двое из которых наблюдали за мной без всякого выражения. Они не казались угрожающими, но я — не очень крупная женщина, рост 167 см, вес 54 килограмма, и хотя могу себя защитить, меня учили держаться подальше от сборищ бездельников. Есть что-то тревожное и непредсказуемое в тех, кто слоняется без определенной цели, особенно, если замешан алкоголь. Я - человек порядка и закона, дисциплины и распорядка. Благодаря этому я чувствую себя в безопасности. Анархия бесправных людей внушает тревогу. В данном случае необходимость получить информацию победила опасения.

Я приблизилась к троице, делая мысленную фотографию каждого. Белый парень, лет двадцати, сидел, опираясь на ствол пальмы. Он щеголял дредами. Легкая тень растительности на лице намекала, что он брился, может быть, однажды за последние две недели. Острый угол голой груди виднелся в вырезе его рубашки с короткими рукавами.

Вид его голых рук заставил меня обхватить собственные, для тепла. Его шорты казались слишком легкими для сезона. Единственным существенным из того, что на нем было одето, были толстые шерстяные носки и пара туристских ботинок. У него были симпатичные ноги, и больше ничего.

Второй мужчина был афроамериканцем, с густыми спиралями седых волос. Его борода и усы были аккуратно подстрижены, и он носил очки в металлической оправе. Ему было лет семьдесят, одет в бледно-голубую рубашку под спортивным пиджаком в елочку с потрепанными манжетами.

Третий парень сидел на траве, скрестив ноги, спиной ко мне, круглоплечий и массивный, как статуя Будды. На нем была куртка из кожезаменителя, с дыркой под мышкой, и черная вязаная шапочка, натянутая на уши.

- Привет, ребята, - сказала я. - Не хочу мешать, но случайно никто из вас не знал человека, которого нашли сегодня на пляже в спальном мешке?

Когда я сделала жест в сторону пляжа, до меня дошло, что упоминание о спальном мешке было лишним. В любом случае, сколько покойников нашли на пляже за последние двадцать четыре часа?

Парень, сидевший спиной, повернулся, чтобы посмотреть на меня, и я поняла свою ошибку.

Это была женщина, которая спросила:

- А твое какое дело?

- Извините. Я должна была представиться. Меня зовут Кинси Миллоун. А вас?

Она отвернулась, пробурчав слово из четырех букв, которое я хорошо расслышала, благодаря моему интересу к нецензурной лексике. Меня саму иногда упрекают за соленый язычок, но кого это заботит?

Белый парнишка заговорил, пытаясь представить более дружелюбную позицию. Не встречаясь со мной взглядом, он сказал:

- Это Перл. Вот это — Данди, а я — Феликс.

- Приятно познакомиться.

Я протянула руку, жест, как я надеялась, демонстрирующий благие намерения и доверие.

Это был неудобный момент, но потом до Феликса дошло, и он пожал мне руку, застенчиво улыбаясь и глядя на траву. Я заметила потемневшие металлические скобки на его зубах. Неужели система помощи малоимущим занимается этим в наши дни? В это было трудно поверить. Может быть, ему их поставили, когда он был подростком, и он сбежал из дома до того, как дантист закончил свою работу. Его зубы выглядели ровными, но я сомневалась в мудрости ношения скобок всю жизнь.

Заговорил Данди, пожилой джентльмен.

- Не обращайте внимания на Перл. Сейчас почти время ужина, а у нее гипогликемия. Проявляется не лучшая ее сторона. Почему вы интересуетесь нашим другом?

- У него в кармане была записка с моим именем и телефоном. В офисе коронера попросили меня опознать его, но я никогда его не видела. Вы знали, что он умер?

Перл фыркнула.

- Мы что, выглядим как дураки? Конечно, он умер. Почему бы еще коронер прислал фургон? Он лежал там, застывший, как камень, через полтора часа после восхода. Здесь, когда рассветет, лучше пошевеливаться, а то копы прихватят тебя за бродяжничество.

Ее нижние зубы были темными и широко расставленными, как будто их вырвали через один.

- Вы можете сказать, как его звали?

Она смерила меня взглядом, оценивая мою способность заплатить.

- Сколько это для тебя стоит?

- Да ладно тебе, Перл, - сказал Данди. - Почему бы не ответить леди? Она вежливо спрашивает, и посмотри, как ты отвечаешь.

- Можешь отвалить? Я сама справлюсь.

- Парень умер. Она хочет узнать, кем он был. Нет причины грубить.

- Я спросила, какое ей дело? Она мне не ответила, почему я должна отвечать?

- Ничего особенного не происходит, - сказала я. - Офис коронера хочет найти его родных, чтобы они решили, что делать с его останками. Я бы не хотела, чтобы его похоронили в безымянной могиле.

- Какая разница, если это ничего нам не стоит?

Ее враждебность начинала действовать мне на нервы, но я решила, что сейчас не время поднимать тему психологического тренинга, тем более, что она уже вовсю «делилась» своими чувствами.

- Зачем это тебе? Ты что — социальный работник? Да? Ты работаешь в больнице Санта-Терезы или в этой клинике при университете?

Я проделывала поразительную работу, удерживая свой темперамент под контролем. Ничего так не выводит меня из себя, как враждебность, обоснованная или нет.

- Я — частный детектив. Ваш друг, наверное, нашел мое имя в желтых страницах. Меня интересует, была ли у него проблема, с которой я могла ему помочь.