О женщинах и соли - [11]

* * *

А что ей делать? Холодная трава хрустит под босыми ногами. Порывами налетает морской бриз, шебуршит в пальмах. У девочки на лице — выражение не то робкого интереса, не то тревоги, а может, и того, и другого сразу, когда Джанетт подходит к ней и приглашает в свой дом. Девочка выглядит нерешительно, хмурится, когда Джанетт приседает перед ней на колени.

— Это только пока мы не найдем твою маму, ладно? Ты знаешь, где она?

— Нет.

— Кто тебя подвез?

— Джесс.

— Ты знаешь, как позвонить Джесс?

— Нет.

— Ты знаешь, как позвонить твоей маме? У тебя есть номер ее мобильного?

— У нее нет мобильного. У меня есть обычный, домашний номер.

— А кому-то из твоих родственников мы можем позвонить?

— Нет.

— Нет — в смысле, ты не знаешь их номеров? А как их зовут, знаешь?

— Нет.

— Может, у тебя есть тетя или дядя? Бабушка?

— Они живут в Сальвадоре.

— Ладно, хорошо. Тогда пойдем в дом. А пока мы будем искать твою маму, я приготовлю тебе что-нибудь поесть, договорились?

Девочка колеблется, но затем берет протянутую Джанетт руку. Она послушно идет за Джанетт в дом, где плюхается на кухонный стул и ставит рюкзак на пол. Она болтает ногами и молчит, теребя оборку на тенниске.

— Любишь жареные пирожки?

— Да.

— Будешь жареные пирожки?

— Да.

— Как тебя зовут?

— Ана.

— Очень приятно, Ана, а меня — Джанетт.

— Мама умерла?

— О господи, солнышко. Нет, она не умерла.

Односложные ответы. Короткие слова. Дзынькает микроволновка. Джанетт разрезает горячий пирожок пополам, и от него валит пар. Она ставит бумажную тарелку перед Аной и предупреждает:

— Горячо.

По телевизору объявляют распродажу матрасов от такой-то фирмы на любой вкус. Огромные скидки. Небывалая экономия. Только сейчас. Джанетт собирает воедино свои бредовые фантазии: агенты иммиграционной службы арестовывают мать за использование фальшивого номера соцстрахования или за любое другое безобидное деяние, продиктованное необходимостью. Мать пытается объяснить, что у нее есть дочь, которая должна вернуться домой после…

— Скажи, а где ты была прошлой ночью?

Ана держит пирожок бумажной салфеткой и дует на начинку. Она останавливается, откладывает его на тарелку.

— У Джесс.

— Ты ночевала у нее? А почему?

Девочка смотрит на нее так, что Джанетт неожиданно становится неловко. Как будто Ана знает, что что-то не так. Как будто Ана думает, что Джанетт знает больше, чем говорит. Как будто Ана видит ее насквозь.

— Иногда я остаюсь у Джесс с ночевкой.

— Кто такая Джесс?

— Моя няня.

— Она еще придет?

— Она приходит, когда мама звонит ей и просит забрать меня из школы.

— Она заберет тебя в понедельник?

— Если мама позвонит ей.

Или: ее мать совершила серьезное преступление, и за нее взялась служба иммиграции. Мать учуяла, что повеяло неприятностями, и отправила дочку ночевать к няне. Прямо сейчас она звонит родственникам или подругам, чтобы те забрали ее к себе. С минуты на минуту кто-нибудь появится. Джанетт разочарована полярностью своих мыслей. Хорошая иммигрантка — плохая иммигрантка? Она же знает что к чему.

— Говоришь, все твои родственники живут в Сальвадоре?

— Да.

— Все твои родственники?

Ана кусает пирожок. Прожевывает. Проглатывает.

— Да, — отвечает она. — Можно мне попить воды или сока? Пожалуйста.

Джанетт открывает холодильник. Кусок заплесневелого сливочного сыра. Тертый обычный сыр. Белый кубинский хлеб. Она наливает Ане стакан воды из-под крана. Стыдится хода собственных мыслей. Разве это важно, за что загребли ее мать? Так или иначе — у нее на кухне ребенок. Так или иначе — ужасно, что она ни разу не поинтересовалась, как зовут соседку. Она протягивает Ане стакан с водой.

— Я скоро вернусь. Посиди пока тут.

Джанетт закрывает за собой дверь спальни. Она ложится на кровать и ставит ноутбук себе на живот. Поиск в Google: «Что происходит с детьми, когда их родителей депортируют?» Ссылка на службу защиты детей. Ссылка на список центров семейного содержания мигрантов под стражей[24]. На адвоката за адвокатом, адвоката за адвокатом. Новый поиск: «Как найти человека после его ареста». База данных иммиграционной и таможенной службы, которая запрашивает регистрационный номер иностранца задержанного. Никаких телефонных номеров. Адвокат за адвокатом, адвокат за адвокатом. Тихий стук в дверь. Ане нужно в туалет. Джанетт показывает ей, где ванная, и решает, что Ана останется на ночь.

* * *

В постели Джанетт просыпается, захлебывается воздухом, задерживает дыхание. Острая боль в груди. Почти как любовь к Марио, желание бежать к Марио. Она держит это чувство в себе, как пулю. Нет, она слишком далеко продвинулась, чтобы теперь сломаться. Снаружи гроза щелкает каплями дождя по больным, умирающим банановым листьям. В ночи, подобные этой, она даже не замечает, как ее пальцы сами тянутся к тумбочке, пытаются нашарить пузырек, который целебно загремит. Она сжимает пальцы в пустой кулак и кладет его под голову. Ана спит в маленькой комнате за стеной. Джанетт напрягает слух, но ничего не слышит.

Марио. Его щетина всегда росла как попало, а он упрямо продолжал отпускать бороду. По подбородку местами проступала рыжина, хотя его волосы вообще не были рыжими. Марио. Шрам от аппендицита внизу живота, по которому она любила водить пальцами. Он был более организован, чем она, но некоторые его привычки раздражали, например, то, что оставлял мокрую одежду в стиральной машине. Он боялся высоты.