О воспитании волевых качеств советского офицера - [19]

«Если бы кто-нибудь спросил, — говорил Макаренко,— как бы я мог в краткой формуле определить сущность моего педагогического опыта, я бы ответил, что как можно больше требования к человеку и как можно больше уважения к нему». Как нельзя лучше подходит эта формула и к делу воспитания офицера.

Требовательность может быть выражена в виде прямого воздействия на человека, когда, мобилизуя его волю, указывают ему на цель и ее значение, на сущность того, во имя чего призывают к исполнению долга.

Иногда оказывается достаточным метод косвенного воздействия, когда обстановка и характер задачи совершенно ясны и воспитуемому внушают известное уважение к себе и уверенность, что выполнить эту задачу в его силах. Например, офицеру приказано выполнить трудную и сложную задачу. Подчеркивая ее сложность и трудность, тем самым подчеркивают доверие к офицеру, внушают ему уверенность в своих способностях и силах.

Такой метод является правильным и по существу. На самом деле, как правило, нет оснований сомневаться в патриотизме офицера или в том, что он сознает свой долг. Если же требуют от него исполнить свой долг или исполнить его лучше, чем он сделал, то ему, повидимому, не хватает закалки воли или уверенности, что он обладает всеми данными и достоин того, чтобы ему поручили выполнение задания. Практически чаще всего так и делают: взывают к сознанию достоинства офицера с тем, чтобы он самокритично отнесся к тому, что делает.

Начала, воспитывающие чувство достоинства, заложены в сознании офицера еще до того, как он поступил в часть. На службе это чувство надо всячески поддерживать и развивать, что практически сводится к установлению отношений взаимного уважения.

Что касается внушения уверенности, то следует учесть, что на службе офицер сталкивается со все новыми задачами. Тем более это верио на фронте, где обстановка для решения каждой боевой задачи, вообще говоря, неповторима. Поэтому вопрос о внушении уверенности является более острым. Стремясь внушить уверенность офицеру, необходимо придерживаться следующих соображений.

Во-первых, внушение уверенности должно быть обоснованным, а не беспочвенным, то есть можно говорить офицеру о его силах, необходимых для выполнения того или иного задания или для вступления на ту или другую должность, только тогда, когда они у него есть, хотя еще и не выявлены. Иногда бывает, что офицер сам не подозревает наличия в нем таких сил. Тем значительнее роль начальника как воспитателя, внушившего офицеру уверенность в своих силах.

Во-вторых, силы офицера, дающие основание для уверенности, должны быть реальными, а не воображаемыми, получены им в результате приобретенных знаний или практики, опыта, закалки.

В-третьих, чтобы офицер не сорвался, не следует поручать ему таких заданий, для выполнения которых у него нет необходимых данных.

Наконец, в-четвертых, надо своевременно поощрять офицера, чтобы придать ему необходимое стремление двигаться вперед, или же предостеречь, когда он явно зарывается, чтобы он не потерял уверенности в своих силах. Это предостережение должно быть сделано столь убедительно и в такой тактичной форме, чтобы оно ничуть не отразилось на отношениях взаимного уважения. Не потеряв уважения к себе, офицер не потеряет и уверенности, а уважая начальника, он придаст его словам необходимый вес, чтобы самокритично оценить свои силы и поведение.

Сознание собственного достоинства офицера и уверенность являются могучими рычагами в руках старшего командира для воздействия на волю офицера. Но точкой опоры для использования этих рычагов является патриотизм офицера, его политическая, марксистско-ленинская сознательность. Если эта точка опоры не твердая, то теряют свою силу и рычага.

3. Пример и традиции как своеобразная форма требовательности

Хороший пример оказывает свое воздействие, вызывает подражание у людей, которым в какой-то мере близок по духу, отвечает их морали сам поступок. Сила примера — в его воздействии на сознание воспитуемых.

Чтобы уяснить роль примера, надо представить себе условия боевой обстановки. Общеизвестно, как неважно самочувствие солдат, которые впервые очутились в бою. Часто мо'жно было видеть, как необстрелянные солдаты, подавляя страх, наблюдают за своими соседями — бывалыми солдатами. Смысл этих наблюдений необстрелянных солдат сводится к тому, что перед ними встал вопрос: смогут ли они стать такими же, как эти бывалые и умелые солдаты? Можно быть уверенным, что из таких солдат выработаются хорошие и храбрые воины. Разумеется, если бы они не были хорошими патриотами, то они бы не интересовались тем, как лучше выполнять свой долг. В них зародилось здоровое опасение, как бы не уронить своего достоинства, потому что они честные солдаты.

Тем более это относится к офицеру, поскольку защй!й социалистического Отечества является его жизненной установкой. Естественно, что и офицер, впервые очутившийся в бою, чувствует некоторую робость и связанность, тем более, что от его решений зависит не только личная судьба, но и жизнь подчиненных ему людей. Он чувствует известную связанность, когда впервые приступает к командованию подразделением. Поэтому вполне понятен интерес, проявляемый молодым офицером к тому, как выполняют свой долг на службе и в бою его более опытные товарищи. Здесь имеется еще больше оснований полагать, что сила примера скажется довольно быстро и существенно.