— Уж такое у нас плохое поле, что на нем норму не перевыполнишь.
— Уж если у самого Задорожного дело не идет, что ж вы от нас хотите?
Вася прислушался и вспомнил, как у них в колхозе вот так же говорили, что на заливных лугах нельзя быстро водить косилку: там весенняя вода проделала канавки-промоины, машину поломаешь.
А они с отцом взяли с собой несколько круглых бревен, стали закладывать канавы, и по ним косилка проходила отлично. Не хуже, чем на самом ровном поле работали.
Лишь бы захотеть, всегда можно норму перевыполнить — это Вася знал с детства. Он подошел к врубмашинисту, наклонился к нему и сказал на ухо:
— Дяденька, а вы кругляки подкладывайте.
— Какие кругляки? — Шахтер повернулся к нему и сверкнул глазами из-под каски.
— Да вот бревна, заготовленные для стоек. Подкладывайте в тех местах, где камни, — машина и перейдет.
— А это верно! — подумав отозвался машинист. — Ну-ка, вот что: иди по пласту и отмечай, где камни.
И как он догадался, что у Васи в кармане кусок мела, спрятанный еще на уроке, у классной доски?
Вася на коленях пополз вдоль черного угольного пласта, ощупывая уголь руками. Там, где из-под земли выступали гранитные куски, словно хребты окаменевших чудовищ, он обводил их мелом.
А Задорожный с помощником в этих местах подкладывали бревна.
Когда это было сделано, они снова пустили врубовку. Машина подошла к бревнам, легко перешла через них, как по мосту, и ее зубцы вырезали в угольном пласту дугу, не коснувшись опасных камней.
Так же миновала машина вторую гряду, третью и благополучно дошла до конца подземного поля.
Задорожный повеселел. В следующий заезд он уже пускал машину быстрей. Посматривая на ручные часы, он приговаривал:
— И этот пласт признает нас!
Шахтеры больше его не критиковали, а молча шли следом; сгибаясь, становились на колени и присматривались, как он работает. И разговоры слышались совсем другие:
— Вот видите, значит, можно работать быстрей!
— Значит, дело не в трудном пласте…
— Дело мастера боится!
Задорожный делал вид, что не слышит, и командовал Васе, как своему помощнику:
— Давай, давай, отмечай живей! Помогай, тащи стойки, действуй!
И Вася действовал: размечал пласт, подтаскивал бревна, мостил дорогу машине.
Он совсем забыл, что над ним полкилометра земли. Уже не думал, что она может обвалиться. Он даже забыл бояться. И страх куда-то совсем улетучился.
Пот струился по его щекам. Он утирался рукой, чувствуя на щеках своих угольную пыль, мягкую, как бархат.
Так проработал он до конца смены. Вместе с Задорожным попал в конторку под землей, где на белой стене висела доска соревнования.
При нем на доске написали, что Задорожный, спустившись в незнакомую лаву, доказал, что и здесь можно работать быстрей и перевыполнять норму, несмотря на сложное залегание угля и на плохую почву.
Вместе пошли к подъемной машине.
Мастер обнял Васю и сказал ему, поднимаясь наверх:
— Вот видишь, все как у вас в колхозе, даже бревна под нашу косилку можно подкладывать, как в лугах. Теперь не боишься, Лукьянов?
— А откуда вы меня знаете? — удивился Вася.
— Да и ты меня знаешь, посмотри хорошенько.
Они вышли на поверхность земли. Вася взглянул на шахтера при солнечном свете и отшатнулся. Перед ним стоял какой-то сказочный трубочист. Нос черный, щеки черные, и на черномазом лице ярко сверкают белки глаз и белые зубы.
— Да ты на себя посмотри!
Вася глянул в зеркало, висевшее в раздевалке, а там рядом с мастером — такой же черный-черный забавный паренек в шахтерской одежде.
— И это я? — не поверил своим глазам Вася. — Да это Максимка!
— Ишь как нас угольная пыль разукрасила! Вот если таким остаться!.. Ну, давай в свою натуру превращаться.
С этими словами шахтер подтолкнул Васю в душевую комнату, устроенную при выходе из шахты.
Они сбросили с себя запыленную одежду, и потоки воды обрушились на их плечи, как хороший ливень.
Под ее живыми струями на глазах у Васи шахтер из черного вдруг превратился в белого человека. Его мускулы блестели. Он довольно похлопывал себя по сильной груди и посмеивался:
— Шахтерская профессия самая чистая: мы каждый день купаемся!
Вася присмотрелся к нему и узнал того самого шахтера, который искал у него заячьи уши и заявлял, что он не трусик.
— Ой, теперь я вас узнаю! Так это вы меня выручили, когда я в шахту лезть боялся! — воскликнул он.
— А разве ты боялся?
— Было немного… А вам спасибо, большое спасибо!
— Да ведь и ты меня выручил, тебе большое спасибо.
— Ну, не стоит, — смутился Вася.
— Правильно, не будем считаться. Шахтер шахтера всегда должен выручать.
— Это верно.
Так они и поговорили, пока купались.
Вдруг Задорожный подставил под душ ладони так, что вода оттолкнулась от них и брызнула ему снизу в лицо.
Он фыркнул и засмеялся:
— Так мы, шахтеры, нос прочищаем. Учись!
Вася повторил его фокус и так же фыркнул и рассмеялся. Он вышел из душевой освеженный, веселый, с задорной мыслью: «Вот я и шахтер!»