О смелой мысли - [25]
Можно делать дымы всех цветов радуги.
Только стоят они пока дорого и для маскировки их не применяют.
Кто-то из путешественников заблудился в лесу, и ему понадобилось дать о себе знать.
Он припомнил один старый способ, о котором читал в приключенческих книжках. Туземцы разжигают костер; столб густого черного дыма подымается к небесам и стоит над лесом, как сигнал.
Путешественник поджег кучу сухого хвороста, запылал огонь, но густого дымного столба не получилось.
Путешественник тщетно суетился вокруг костра, проклиная авторов приключенческих книжек. Он и раньше разжигал костры, но заботился больше о пламени, а не о дыме, и не замечал, что обычный костер не так уж сильно дымит, как думается, и не так-то просто пускать дым, когда это нужно.
Туземцы подкладывают в огонь сырую траву, палые листья, и тогда он горит тихим пламенем, но дымит прекрасно.
Порою дым бывает очень нужен, и человек все готов отдать за густое облако дыма.
В бою случается: вызывают танки на подмогу авиацию. Самолеты проходят на трехкилометровой высоте, с них видны танки, как крохотные черные букашки. Чьи это машины? Свои?
Чужие?
Очень важно подать самолетам сигнал: «Я свой».
Что делать? Рукой самолету не махнешь: летчик не увидит.
Расстилают по земле огромные скатерти — сигнальные полотнища.
Неудобно возить в танке скатерти. Скоро их запачкают так, что не различишь, какого они цвета. Да и жалко места в тесном танке для скатертей.
Другое дело цветной дым.
Большие разноцветные облака отлично видны с воздуха, дымовые шашки занимают мало места.
Трудное дело получить цветные дымы, если даже обычный дым получить нелегко.
Существуют дымовых дел мастера — инженеры-пиротехники. Они всю свою жизнь посвящают искусству дымить. Их трудами получены цветные дымы всех цветов радуги.
Пиротехники применили для этого специальные краски из удивительных веществ.
Эти твердые, ярких цветов кристаллики обладают поразительным свойством: при нагревании они сразу начинают испаряться, а пары их оседают на холодных стенках твердыми кристаллами.
Краски смешивают с горючим веществом и набивают смесью железные банки.
Горючее горит, краски испаряются, пары подымаются в воздух и застывают тучей мельчайших цветных кристаллов. Получается облако цветного дыма.
Больше всего эти краски боятся пламени.
Приходится так подбирать горючий состав, чтобы он горел не жарко — тихо тлел, а не пылал огнем. Чуть покажется пламя — и краски сразу обесцвечиваются, и цветное облако пропадает.
Вот уж поистине дым без огня.
Один большой поэт и ученый говорил: «В том и заключается величие природы, что она полна красоты и что величайшие явления всегда повторяются в маленьких».
На краю пепельницы лежит окурок и дымит.
Спереди дым вытягивается кверху и колеблется, как голубой цветок на тонком гибком стебле.
Сзади дым густой и белый и стелется книзу, словно толстый ватный фитиль.
Странное дело: тлеет один и тот же табак, а пускает два разных дыма, разных цветов. Где та краска, которая красит их по-разному?
Дело не в краске, а в законах рассеяния света частичками вещества.
В голубом дыму — мелкие частички, оттого они так легко подымаются вверх. Рассеиваются на них, по законам рассеяния света, одни голубые лучи.
В белом дыму — крупные, грузные частички, капельки влаги, и рассеиваются на них все лучи радуги: красные, желтые, зеленые, фиолетовые, — все лучи, которые, складываясь вместе, дают белый свет.
Таков уж закон рассеяния света.
Он определяет цвет облаков и цвет неба.
И когда мы смотрим на окурок, лежащий в пепельнице, мы понимаем, почему облака белые, а небо голубое.
Директор американской фирмы «Томас Берри — лучшие подтяжки» вызвал заведующего рекламным отделом и выразил ему свое недовольство.
— Наша реклама всюду, — оправдывался заведующий, — в поездах, в метро, на стенах домов и даже на тротуарах. Нет места на земле, которое бы не напоминало людям о фирме.
— Но вы забыли о небе, — кипятился директор. — Что мы там видим? Солнце, звезды… И ни слова о подтяжках. Неужели вас не раздражает эта бессмысленная гладь?!
Заведующий никогда не имел дела с небом, но он твердо знал, что во всякой области есть свои специалисты.
Только к кому идти? К летчикам, к астрономам?
Он отправился к летчику.
— Вот вы делаете бочки, петли и штопоры, — сказал заведующий, — чертите в воздухе сложный и бессмысленный узор. Не могли бы вы так подобрать свои смелые фигуры, чтобы выписать в небе несколько слов? Мы высоко оплатим вашу работу.
— Будет ли толк из моих фигур? — усомнился летчик. — Люди увидят в высоте пике и свечки, но не разберут, что я там пишу. Самолет будет скользить по небу, как перо без чернил.
— Мы найдем чернила, чтобы писать по воздуху, — сказал заведующий. — Будем писать дымом. В хвост самолета запрячем дымовую шашку, и тогда она оставит в небе дымный след, как трассирующая пуля. Так уже делал кто-то из русских… Что же это получается?! Русские летчики могут, а вы не можете?
Летчик согласился. Он стал ежедневно подыматься в воздух и писать через все небо надпись:
«Томас Берри — лучшие подтяжки».
Дымные буквы расплывались в небесах, и конкуренты содрогались перед мощью небывалой рекламы.
