О распознавании и собирании гравюр. Пособие для любителей - [38]

В гравюрах по картинам также могут быть двоякого рода оттиски: на одних сперва помещается только имя гравера (большей частью иглой), и только при изменении доски обозначаются имена как живописца, так и гравера (в этих случаях имена эти вырезываются).

Имена художников обозначаются на листах двояким образом: всеми словами или известными знаками. Если имя художника написано ясно и подробно, то не может родиться сомнения насчет автора произведения. Иногда, однако ж, имя это написано неправильно и неверно. В этих случаях исследователь должен остерегаться считать это измененное имя за настоящее. И опытным исследователям, введенным в заблуждение ошибочно написанными именами, приходилось включать в историю искусства никогда не существовавших авторов. Иногда художники умышленно писали ошибочно свои имена, например Bodenehr через перестановку букв называл себя Enhodbre.

Следует осторожно относиться к именам живописцев, обозначенным на гравюрах с картин, и показанное имя можно считать за авторское только после исследования и на основании достоверных доказательств, ибо гравер часто определял это имя со слов и по показанию владельца картины или на основании каталогов музеев. «Изгнание Агари» в надписи на гравюре Порпорати приписано Ван Дику, а между тем композиция эта, в чем легко можно убедиться, принадлежит Адр. ван дер Верфу.

Старинные художники часто не выписывали своего имени, а сокращали его или обозначали начальными буквами их имен (или фамилий) или другими знаками. Первый способ облегчает распознавание имени, а второй более или менее скрывает его. Авг. Каррачи часто обозначал свое имя так: Aug. Car. На листах Голлара Гольбен обозначался H. Holb., Блотелинг различно сокращал свое имя и часто подписывался A. Bloot., Систо Бадалоччио писал: Sis. Bad. и т.д.

Наичаще встречается обозначение имени начальными его буквами. Встречается одна или несколько букв, например А. С. вместо Aug. Carracci; А. V. вместо Aug. Musis (Veneziano); C. W. E. D. вместо Dietrich; H. H. вместо H. Holbein и т. д.; или буквы слиты в одну фигуру, иногда две буквы стянуты вместе. В том и другом случае они называются монограммами художника. Итак, под последней разумеется обозначение имени художника отдельными буквами, стоящими порознь рядом или каким-либо образом слитыми вместе. Строго говоря, и сокращенные имена следовало бы относить к монограммам, ибо и они не вполне передают имя; но в соответствии со словопроизводством (от μονος γραμμα, что означает отдельные буквы) мы принимаем это слово в приведенном смысле – обозначении имени в виде загадки.

Существует особая наука толковать монограммы и отыскивать истинного носителя ее. Указателем для этого служат архивные и другие сведения по истории искусства.

Этим путем для многих монограмм отысканы многие имена художников, но работа еще не окончена, и много еще есть монограмм на отличных художественных листах, значение которых до сих пор не разгадано. С уверенностью можно сказать, что многие монограммы навсегда останутся необъясненными и скрытые под ними имена никогда не будут исследованы. Сюда относятся монограммы: Р. – 1451 года, E. S. – 1464 года и др. Монограмму W. обыкновенно объясняют именем Венцеля из Ольмюца (Wenzel von Olmutz). Но если внимательно рассмотреть и сравнить большое множество листов, снабженных этой монограммой, то нужно прийти к заключению, что в данном случае дело идет о многих художниках, случайно пользовавшихся одной и той же монограммой.

Наконец, многие художники скрывали свои имена на листах под особыми знаками, которые являются или совершенно одинокими, или в соединении с буквами. Такие знаки нельзя назвать монограммами, а монограммическими знаками, подчас заключающими в себе род загадки. Так, семейство художников Гопфер изображало свою подпись в виде растения хмеля (Hopfer – Hopferplanze); Л. Круг буквами L. K. с прибавлением маленького кувшинчика (Krug – кувшин); Ганс Шайфелейн – буквами H. S. и небольшой лопатой (Schauffel – лопата). Другие знаки не находятся ни в каком отношении к имени, или же это отношение до сего времени не объяснено, например, B.J. Duvet отмечал свои листы изображением белки; Яков Вальх – жезлом Меркурия (Mercurstab). И по этому предмету история искусства еще не сказала последнего слова. До сего времени на листах встречаются иные неразгаданные еще ребусы или монограммические знаки. В учебниках обозначают художников просто этими знаками. Так, рассуждают о мастере с мышеловкой, игральной костью, раком, жлудовкой, якорем.

Материал для исследования и изучения различных монограмм очень велик, но только в настоящее время материал этот, после работ Бриана и Брюлио, подробно разработан в Л е к с и к о н е  м о н о г р а м м и с т о в  Наглера. Работа эта, вследствие смерти Наглера и его продолжателя Андресена, к сожалению, приостановилась, но нужно надеяться, что она найдет своего завершителя, благо все приведено уже к последним буквам алфавита.

Но многие старые мастера не ставили на своих работах ни монограмм, ни иных знаков. В тех случаях, когда обозначен по крайней мере год, говорят еще о мастере, как будто дело идет о необъясненной монограмме. Знают мастеров 1458, 1464, 1480 и т. д. годов. Но когда даже не имеется года для исходной точки в определении художника, не остается ничего более, как считать эти листы анонимными. Мы имеем много таких листов, которые приведены писателями в известную систему по школам и по сюжетам.