О Пушкине: Страницы жизни поэта. Воспоминания современников - [26]
2-го июня 1811 года именным указом, данным сенату, статский советник Малиновский, находившийся при государственной коллегии иностранных дел, назначен был директором Лицея. Василий Фёдорович Малиновский[132], брат известного Алексея Фёдоровича, управлявшего Московским архивом иностранных дел, издавна был приятелем Пушкиных. Уже это одно должно было расположить Сергея Львовича к помещению сына в Лицей. Сверх того, Лицей, как заведение вновь открываемое и при такой благоприятной обстановке, внушал родителям доверие. Наконец нельзя упустить из виду и того обстоятельства, что лицеисты воспитывались бесплатно[133].
Летом 1811 года молодой Пушкин в первый раз оставил родной свой город, Москву. Дядя, Василий Львович, повёз его в Петербург.[134] Ещё и теперь некоторые помнят, как он, вместе с двенадцатилетним племянником, посещал московского приятеля своего, тогдашнего министра юстиции Ивана Ивановича Дмитриева; раз собираясь читать стихи свои, вероятно, в роде Опасного Соседа, он велел племяннику выйти из комнаты: резвый, белокурый мальчик, уходя, говорил со смехом: «Зачем вы меня прогоняете, я всё знаю, я всё уже слышал»[135].
До половины августа он готовился ко вступительному экзамену. Доступ в Лицей был довольно затруднителен: в постановлении сказано, что «на первый случай полагалось принять в Лицей не менее 20 и не более 30 воспитанников, а в последствии времени по соображению с хозяйственным состоянием Лицея»[136]. Многие родители приехали в Петербург для определения детей своих[137], но только 38 человек были допущены к экзамену, и в это число Василию Львовичу удалось включить племянника своего, благодаря советам и ходатайству Александра Ивановича Тургенева, в то время служившего при министре духовных дел, князе А. Н. Голицыне. Мог ли Тургенев думать, что этот мальчик, которому по доброте своей он открывал доступ в Лицей, сделается знаменитым поэтом, и что чрез 26 лет он окажет ему другую услугу: отвезёт его тело на последнее жилище!
Августа 12-го, 38 мальчиков подвергнуты были предварительному испытанию, и 30 из них, в том числе Пушкин, удостоены принятия в Лицей[138], на что и последовало высочайшее утверждение, испрошенное директором Лицея[139].
Лицей торжественно открылся 19-го октября 1811 года,— день, незабвенный для Пушкина и его товарищей, день, в который они потом ежегодно праздновали, и памяти которого Пушкин посвятил несколько лучших стихотворений своих[140].
С утра все члены Августейшей фамилии (кроме младших Великих князей и Великой княгини Екатерины Павловны, которая тогда жила в Твери), первые чины двора, министры, члены государственного совета и проч., собрались в придворную Царскосельскую церковь, которая вместе была и лицейскою церковью, находясь в середине здания и соединяя комнаты Лицея с Государевыми покоями[141]. Директор Лицея привёл в церковь всех воспитанников, профессоров и чиновников открываемого заведения. Отслушана была литургия, и потом всё собрание прошло по комнатам Лицея, в предшествии придворных певчих и духовенства, которое освятило их кроплением святой воды. Затем все собрались в залу, где прочитаны были некоторые места из Высочайше пожалованной Лицею грамоты. Министр просвещения передал эту грамоту директору для хранения[142]. За речью, которую произнёс директор[143], профессор Кошанский прочёл список чиновников Лицея и принятых в оный воспитанников. Наконец к сим последним обратился с речью профессор Куницын. Впечатление, произведённое этой речью, сохранялось в памяти Пушкина через 25 лет, как видно из вышеприведённых стихов, написанных в 1836 году. В этой речи, за которую Куницын получил орден, между прочим читаем: «Познания ваши должны быть обширны, ибо вы будете иметь непосредственное влияние на благо целого общества. Государственный человек должен знать всё, что только прикасается к кругу его действия… Государственный человек, будучи возвышен над прочими, обращает на себя взоры своих сограждан; его слова и поступки служат для них примером. Если нравы его беспорочны, то он может образовать народную нравственность более собственным примером, нежели властию… Благорастворённый воздух, безмолвное уединение, воспоминание о великой в жёнах и о воспитании в сём месте Августейшего Внука Ея, воскриляет младые таланты… Вы ли не устрашитесь быть последними в вашем роде? Вы ли захотите смешаться с толпою людей обыкновенных, пресмыкающихся в неизвестности и каждый день поглощаемых волнами забвения? Нет! да не развратит мысль сия вашего воображения. Любовь к славе и отечеству должна быть вашим руководителем!»
