О процессе цивилизации - [15]
Признаки перенаселенности в сколько-нибудь дифференцированных обществах в целом всегда одни и те же: рост внутреннего напряжения в обществе, усиливающееся обособление «имущих» (в случае общества с преобладанием натурального хозяйства — тех, кто владеет землей) от «неимущих» либо тех, чья собственность недостаточна для того, чтобы питаться в соответствии с существующим стандартом. Среди самих имущих, «haves», усиливается обособление тех, кто владеет многим, от владеющих немногим. Люди одинакового социального положения оказывают более сильное и более осознанное сопротивление проникновению в их слой «чужаков» либо совместно ведут борьбу за завоевание жизненных шансов, монополизированных другой группой. Усиливается давление на соседние области, которые менее заселены или менее защищены, заявляет о себе стремление к колонизации, завоеванию или просто заселению новых земель. Трудно сказать, достаточны ли имеющиеся у нас источники для восстановления точной картины того, как в Европе происходил рост населения в те века, которые наступили вместе с эпохой оседлости; еще сложнее дело обстоит со свидетельствами о плотности населения в различных областях.
Одно ясно: после того как великое переселение постепенно сошло на нет, закончились великие битвы и передел владений между различными племенами, можно заметить появление одного за другим всех признаков «социальной перенаселенности». В то же время мы видим, как вместе с быстрым ростом населения преобразуются и социальные институты.
Признаки увеличивающегося демографического давления особенно отчетливо проявились в западнофранкском царстве.
В отличие от восточнофранкского царства, здесь начиная примерно с IX в. угроза со стороны чужеземцев постепенно идет на убыль. Норманны наконец-то успокоились и осели в той части империи, которая стала носить их имя. Не без помощи западнофранкской церкви они очень быстро перенимают и язык, и всю связанную с церковью традицию, уже соединившую в себе галло-романские и франкские начала. Кое-что они вносят в нее от себя — например, методы управления землями. Но в любом случае теперь норманны выступают как племя, входящее в союз западнофранкских феодалов, причем играют в нем роль одного из племен, оказывающих важнейшее воздействие на общий ход развития всего царства.
Набеги арабов, сарацин, на берега Средиземного моря все еще беспокоят империю, но к IX в. они тоже перестают быть угрозой ее существованию.
К востоку от Франции лежит область немецкой империи, которая вновь усилилась под руководством саксонских кайзеров. Граница между ними и западнофранкским царством почти не меняется с X и вплоть до первой четверти XIII в.[27] В 925 г. к царству прибавляется Лотарингия, в 1034 г. — Бургундия. До 1226 г. на этой границе нет особой напряженности. Экспансия немецкого рейха направлена в основном на восток.
Так что внешняя угроза для западнофранкской державы сравнительно мала. Но одновременно невелики и возможности экспансии, в первую очередь, — на восток, где высока плотность населения, где имеется воинская сила немецкого рейха. Здесь путь к обретению новых земель для западных франков закрыт.
Внутри этой пришедшей в состояние относительного спокойствия территории начинается заметный рост населения. На протяжении столетий, последовавших за IX в., оно растет так быстро, что к началу XIV в. достигает примерно той же численности, что была зафиксирована в начале XVIII в.[28] Безусловно, это движение также не было прямолинейным, но в целом наблюдается постоянный прирост населения, на что указывает множество единичных явлений. Их нужно рассматривать в целом, поскольку отдельные факты получают свой смысл только в рамках этого целого.
С конца X в., а еще сильнее в XI в. в западнофранкской державе становится заметной борьба за земли — стремление захватить новые земли или сделать более плодородными уже имеющиеся в наличии.
Корчевка лесов, как уже было сказано выше, периодически происходила еще при Каролингах, а то и еще раньше. Но в XI в. ее темпы и объемы неизмеримо возрастают. Леса вырубаются, болота — насколько это позволяло состояние техники — превращаются в пашни. Великим веком корчевки[29] во Франции можно считать период примерно с 1050 по 1300 г. — это был век завоевания внутренних земель. Где-то к 1300 г. это движение вновь замедляется.
4. О социогенезе крестовых походов
Великий натиск внешних врагов прекратился. Земля плодородна, растет население. Но земли, важнейшего средства производства, основы собственности и богатства, не хватает. Расчищенных под пашню земель далеко не достаточно, и нужно искать их за границей. Наряду с внутренней колонизацией идет завоевание новых земель. Еще в начале XI в. норманнские рыцари стремятся на юг Италии, поступая на службу местным князьям[30]. В 1029 г. некоторые из них получили во владение небольшие лены на северной границе неаполитанского герцогства. За ними последовали другие, в том числе несколько сыновей мелкого норманнского сеньора Танкреда де Отевиля. Всего у этого рыцаря было двенадцать сыновей — как им было кормиться с отцовских земель? Восьмеро из них отправились в южную Италию, где постепенно приобрели то, чего не могли получить на родине, — земельные владения. Один из братьев, Робер Гвискар, через какое-то время стал признанным вождем норманнской знати. Он объединил раздробленные участки земли и поместья, добытые рыцарями поодиночке. С 1060 г. начинается проникновение отрядов норманнов, возглавляемых Робером, на Сицилию. К моменту его смерти в 1085 г. сарацины уже были загнаны в юго-западную часть острова. Остальная территория оказалась под властью норманнов, основавших здесь новое феодальное государство.
В книге видного немецкого социолога и историка середины XX века Норберта Элиаса на примере французского королевского двора XVII–XVIII вв. исследуется такой общественный институт, как «придворное общество» — совокупность короля, членов его семьи, приближенных и слуг, которые все вместе составляют единый механизм, функционирующий по строгим правилам. Автор показывает, как размеры и планировка жилища, темы и тон разговоров, распорядок дня и размеры расходов — эти и многие другие стороны жизни людей двора заданы, в отличие, например, от буржуазных слоев, не доходами, не родом занятий и не личными пристрастиями, а именно положением относительно королевской особы и стремлением сохранить и улучшить это положение. Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историко-социологическими сюжетами. На переплете: иллюстрации из книги А.
В своем последнем бестселлере Норберт Элиас на глазах завороженных читателей превращает фундаментальную науку в высокое искусство. Классик немецкой социологии изображает Моцарта не только музыкальным гением, но и человеком, вовлеченным в социальное взаимодействие в эпоху драматических перемен, причем человеком отнюдь не самым успешным. Элиас приземляет расхожие представления о творческом таланте Моцарта и показывает его с неожиданной стороны — как композитора, стремившегося контролировать свои страсти и занять достойное место в профессиональной иерархии.
Данная работа представляет первое издание истории человечества на основе научного понимания истории, которое было запрещено в СССР Сталиным. Были запрещены 40 тысяч работ, созданных диалектическим методом. Без этих работ становятся в разряд запрещенных и все работы Маркса, Энгельса, Ленина, весь марксизм-ленинизм, как основа научного понимания истории. В предоставленной читателю работе автор в течение 27 лет старался собрать в единую естественную систему все работы разработанные единственно правильным научным, диалектическим методом.
"3 феврале — марте 1919 года комиссия сената США слушала людей, вернувшихся из революционной России. Для оправдания интервенции нужно было собрать доказательства, что власть в России узурпирована кучкой преступников, безнравственных и корыстных людей, подчинивших себе народ с помощью «агитаторов из Ист-Сайда» и германских офицеров." Статья из журнала Энергия, экология 1990 № 11.
Очерк истории крестьянской войны XVII в. в Китае. В книге рассказывается о Китае в конце правления династии Мин, причинах развития повстанческих движений, ходе и итогах восстания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломатических хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.
Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.
Эта книга пользуется заслуженной известностью в мире как детальное, выполненное на высоком научном уровне сравнительное исследование фашистских и неофашистских движений в Европе, позволяющее понять истоки и смысл «коричневой чумы» двадцатого века. В послесловии, написанном автором специально к русскому изданию, отражено современное состояние феномена фашизма и его научного осмысления.
Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга известного английского историка, специалиста по истории России, Д. Ливена посвящена судьбе аристократических кланов трех ведущих европейских стран: России, Великобритании и Германии — в переломный для судеб европейской цивилизации период, в эпоху модернизации и формирования современного индустриального общества. Радикальное изменение уклада жизни и общественной структуры поставило аристократию, прежде безраздельно контролировавшую власть и богатство, перед необходимостью выбора между адаптацией к новым реальностям и конфронтацией с ними.