О проблемах языка и мышления - [160]
►(Миф о Прометее, 122. – Там же.)
Для объяснения явлений сна дикарь не нашел ничего более простого и более остроумного, как удвоить человека, дать ему двойника.
►(Там же, 131.)
Первое поколение людей золотого века было «поколением людей с членораздельной речью».
►(Там же, 133.)
Человек, усвоив речь и перестав пользоваться передними конечностями для ходьбы, – отделился от человекоподобной обезьяны. Впрочем, речь тесно связана с вертикальным положением тела; действительно, только передвижение на нижних конечностях позволяет человеку свободно и легко пользоваться грудной клеткой, чтобы издавать звуки и управлять дыханием. Птицы поют потому, что имеют свободную грудную клетку; возможно, что человеческая речь, как и думает Дарвин, началась с пения.
►(Там же, 133, прим. 6.)
Именно там [«в приморских и торговых городах Ионии и Великой Греции»] лирическая поэзия – поэзия индивидуалистическая по преимуществу – заменила собой эпическую поэзию времен патриархата, поэзию устарелую, пришедшую в упадок, именно там родились философия, науки и искусства, дошедшие до такого дивного полета в Афинах Перикла.
►(Миф о Пандоре, 143. – Там же.)
Человеческий мозг изменяется в различные исторические эпохи. Миф, над которым мы смеемся, как над нелепостью, создавшим его и верившим в него первобытным людям казался, напротив, понятным и естественным.
►(Миф об Адаме и Еве, 146. – Там же.)
Мифы не представляют собой ни выдумок обманщиков, ни плода досужей фантазии, – они являются скорее одной из наивных и самопроизвольных форм человеческого мышления.
►(Там же, 146.)
Дикие народы часто употребляют имя в единственном числе для обозначения целой совокупности лиц.
►(Там же, 152.)
Вместо того, чтобы считать имя Адам собственным именем одной личности, следует рассматривать его как имя одного или даже нескольких диких семитических племен.
►(Там же, 152.)
Кожа человека была первым пергаментом, на котором писались договоры.
►(Обрезание, 75. – Там же.)
Глагол «civilizzare», вероятно, не существовал еще в итальянском языке ко времени Вико. Только в XVIII столетии его стали употреблять во Франции для обозначения движения народа по пути прогресса. Смысл его был настолько нов, что французская Академия внесла слово «цивилизация» в свой словарь только в издание 1835 г. Фурье употреблял его только для обозначения современной буржуазной эпохи.
►(Экономический детерминизм Карла Маркса, 16, прим. – Соч., III. Изд. Института К. Маркса и Ф. Энгельса, 1931.)
Филологи и грамматики нашли, что в создании слов и языков все народы следовали одним и тем же правилам.
►(Там же, 19.)
Именно потому, что одно и то же слово прикрывает противоречивые понятия, буржуазия превратила последние в орудия обмана и господства.
►(Там же, 28.)
Дикари и варвары, создавшие латинский и греческий языки, по-видимому, ранее философов полагали, что мысль проистекает из ощущения.
►(Там же, 32.)
…когда приступают к изучению иностранного языка, нужно постоянно напрягать свое внимание при выборе слов, членов, предлогов, окончаний, прилагательных, глаголов и т.д., которые сами инстинктивно приходят на ум, как только изучающий освоился с языком.
►(Там же, 43.)
…Умственно они [гварани] были так мало развиты, что они умели считать, пользуясь при этом пальцами рук и ног, только до двадцати.
►(Там же, 46.)
…дикарь столь же чужд абстрактным понятиям цивилизованного человека, как и его искусствам и ремеслам, что доказывается отсутствием в его языке выражений для общих понятий.
►(Там же, 46.)
…нужно изучать дикарей и детей, нужно исследовать язык, этот самый важный, если не первый способ проявления чувств и представлений. Язык играет столь значительную роль, что христианин первых веков, вслед за первобытным человеком, говорит: «слово есть бог», что греки одним и тем же словом – logos – обозначают и слово, и мысль, и что от глагола phrazo (говорить) они производят глагол phrazomai – говорить себе самому, думать. И действительно, самый абстрактный ум не может думать, не пользуясь словами, не разговаривая с самим собою мысленно, если не словесно, подобно детям и многим взрослым, которые бормочут то, что они думают. Язык занимает слишком большое место в развитии разума, чтобы этимологическое образование слов и их последовательные значения не отражали условий жизни и умственного состояния людей, их создавших и пользовавшихся ими.
Прежде всего поражает следующий факт: часто одно и то же слово употребляется для обозначения абстрактного понятия и конкретной вещи. Слова, которые в европейских языках означают материальные блага и прямую линию, означают также моральное благо и право, справедливость.
►(Там же, 46 – 47.)
Стоит дать себе труд спросить себя, каким образом обыкновенный язык и язык философский и юридический могли соединить в одном и том же слове элементы материальный и идеальный, конкретный и абстрактный. Два вопроса возникают прежде всего: стали ли элементы абстрактный и идеальный конкретными и материальными или же – материальный и конкретный элементы превратились в идеальный и абстрактный? Каким образом совершилось это превращение?
«Положение рабочего класса в Англии. По собственным наблюдениям и достоверным источникам», работа Ф. Энгельса, представляющая собой первый обширный диалектико–материалистический анализ капитализма, а также положения и роли пролетариата в буржуазном обществе. В ней Энгельс подвёл итоги предпринятого им в 1842—44 изучения условий жизни английского рабочего класса. Написана в сентябре 1844‑марте 1845. Впервые опубликована в 1845 в Лейпциге на немецком языке, затем — в 1887 в Нью–Йорке и в 1892 в Лондоне на английском языке 1‑е издание в России вышло в 1905.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Неважно, в каком времени ты живешь» – говаривали мудрецы. «Важно, кто ты,» – добавляли они. Страшноватая парадигма прохождения власти и государства сквозь кровь и мучения представлена в этой книге, почти целиком составленной из неприукрашенных речений (точных цитат) трех людей из разных тысячелетий – Платона, Макиавелли, Сталина.
Шестнадцатый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с сентября 1864 по июль 1870 г., со времени основания Международного Товарищества Рабочих (Первого Интернационала) до начала франко-прусской войны 1870–1871 годов.
Предлагаемый 14 том воспроизводится с некоторыми изменениями. Заметное место в нем занимают прибавления — приветствия, некрологи и пр., но значимее других звучат материалы, повествующие о противоречивой деятельности правоохранительных органов и силовых структур, многогранная беседа с немецким писателем Л. Фейхтвангером, тексты на тему непростых отношений с тогдашней Германией. http://polit-kniga.narod.ru.
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.
В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни.
В книге трактуются вопросы метафизического мировоззрения Достоевского и его героев. На языке почвеннической концепции «непосредственного познания» автор книги идет по всем ярусам художественно-эстетических и созерцательно-умозрительных конструкций Достоевского: онтология и гносеология; теология, этика и философия человека; диалогическое общение и метафизика Другого; философия истории и литературная урбанистика; эстетика творчества и философия поступка. Особое место в книге занимает развертывание проблем: «воспитание Достоевским нового читателя»; «диалог столиц Отечества»; «жертвенная этика, оправдание, искупление и спасение человеков», «христология и эсхатология последнего исторического дня».
Книга посвящена философским проблемам, содержанию и эффекту современной неклассической науки и ее значению для оптимистического взгляда в будущее, для научных, научно-технических и технико-экономических прогнозов.
Основную часть тома составляют «Проблемы социологии знания» (1924–1926) – главная философско-социологическая работа «позднего» Макса Шелера, признанного основателя и классика немецкой «социологии знания». Отвергая проект социологии О. Конта, Шелер предпринимает героическую попытку начать социологию «с начала» – в противовес позитивизму как «специфической для Западной Европы идеологии позднего индустриализма». Основу учения Шелера образует его социально-философская доктрина о трех родах человеческого знания, ядром которой является философско-антропологическая концепция научного (позитивного) знания, определяющая особый статус и значимость его среди других видов знания, а также место и роль науки в культуре и современном обществе.Философско-историческое измерение «социологии знания» М.