О политической науке. Избранные произведения - [50]

Очевидно, однако, что такой подход с самого начала ставит на одну доску агрессивные и миролюбивые государства. Это совершенно неверно, особенно в условиях, когда существуют государства с различным социально-экономическим строем, накладывающим решающий отпечаток на формирование внешнеполитических целей. Но даже если рассматривать ситуацию применительно лишь к западному миру, приписывание всем акторам извечного стремления к максимизации власти неправомерно. Определение внешнеполитических целей обусловлено набором факторов и может меняться во времени. Анализируя исторический опыт, нетрудно выявить ситуации, при которых внешнеполитической целью достаточно большого и сильного государства становилось, например, стремление к сохранению уровня власти. Внешнеполитической целью при определенных обстоятельствах может стать сохранение или достижение мира даже за счет сокращения объема власти.

В предвоенный период в международной системе баланса сил, по Каплану, включавшей нацистскую Германию, фашистскую Италию, Соединенные Штаты, Англию и Францию, два актора (Германия и Италия) стремились максимизировать власть в форме прямой территориальной экспансии, а три других — сохранить уровень власти за счет государств и народов, не входивших в упомянутую систему. Подобное соотношение целей нашло, как известно, свое выражение в так называемой политике умиротворения.

За 70 лет до этого, в период героической Парижской Коммуны, контрреволюционное Версальское правительство охотно пошло на «минимизацию внешнеполитической власти», чтобы получить мир, необходимый для расправы с революционным движением внутри страны.

Очевидно, что приписывание акторам однозначных, жестко фиксированных априорных целей не может быть положено в основу действительно научного исследования.

Пытаясь преодолеть эту очевидную трудность, другой амери-канский ученый, проф. Генри Моргентау, попытался разработать понятие национального интереса. Очевидно, что национальный интерес — это реальный фактор, определяющий внешнеполитическое целеполагание. Тем не менее попытки Моргентау определить этот фактор, даже по оценке его коллег, оказались малоплодотворными. Национальный интерес — крайне сложное, синтетическое понятие, поддающееся расшифровке только при всестороннем учете материальных и социальных условий существования государства. Его нельзя определить однозначно, вне зависимости от экономической ситуации внутри страны и за ее пределами, расстановки классовых сил и т. д. Поэтому национальный интерес редко бывает стабильным во времени. Кроме того, попытка выявить цели актора через призму национального интереса исходит из предположения о рациональном поведении социальных групп и личностей, реализующих этот интерес через внешнеполитические решения. В действительности же рациональное поведение таких групп и личностей возможно лишь в тех случаях, когда социальные интересы, которые они отражают, совпадают с объективными потребностями господствующего класса и его государства или более широкой общности. В противном случае в борьбе рационального и иррационального начал чаще всего побеждает последнее.

Методологические пороки исследования частных международных систем, выявленные на примере работ Каплана, в большей или меньшей степени свойственны и другим исследователям, применяющим системный анализ в целях изучения международных отношений, — К. Дойчу, К. Боулдингу, А. Раппопорту и др.

Эти пороки еще раз подтверждают принципиальную важность соблюдения основных марксистских принципов исследования. Действительно, научный анализ частных международных систем, очевидно, должен отвечать ряду предварительных условий. Во-первых, опираться на закономерности, выявленные в ходе анализа базовой системы совокупных международных отношений. Во-вторых, выделение частных международных систем должно исходить из объективных критериев, и прежде всего реально существующих внешнеполитических групп. Формализация ситуации, необходимая для ее перевода на математический язык, не должна вызывать помехи, которые искажали бы само ее содержание. Правила поведения предполагаемых акторов системы должны сохранять свое реальное социальное содержание.

СИСТЕМА И СРЕДА [134]

Выделение международных отношений как целостного комплекса взаимосвязанных элементов позволяет всесторонне и содержательно рассмотреть всю совокупность отношений между этой системой и окружающей средой.

Поскольку речь идет о системе отношений, то в роли среды выступают тоже отношения, но складывающиеся в сфере не межгосударственной, а национальной. Иными словами, проблема взаимодействия системы и среды в данном случае — это прежде всего проблема влияния реалъной ситуации в отдельных странах и группах стран на международные отношения и соответственно международных отношений на положение в каждой стране. При этом реальная ситуация должна пониматься расширительно — как результат взаимодействия экономических, социальных и политических процессов.

Курс на экономическую и политическую интеграцию, осуществляемый в ряде районов западного мира, обусловлен не только объективными потребностями развития производительных сил, но и стремлением реальных владельцев средств производства поставить эти потребности на службу своим эгоистическим интересам.