О людях и нелюдях - [6]

— Какие же вы глупые… — пробормотала Винка, ложась. — Будете ссориться, обоих отправлю спать во двор.

И все пошло по-старому. Черный и рыжий получали от Винки одинаковые порции ласки, кошак отирался об ее ноги, стараясь залезть круглой щекастой головой повыше, пес при каждом удобном случае лизал в лицо. Девушку удивляла несколько навязчивая ласковость зверья, хотя жаловаться было не на что. Забавные мелочи не позволяли тоске по людям угнездиться в сердце.

Однажды утром Винка проснулась от щекотки, не соображая спросонья, в чем дело. По ногам скользило что-то пушистое. Сунула руку под одеяло и ощутила под рубашкой мурлычущий мягкий комок. Нахальный Вьюн тем временем пробрался дальше и ткнулся мордой в низ ее живота. Девушка сжала бедра и попыталась вытолкнуть наглеца, но тот угрем скользнул к пупку и выше. Ей стало по-настоящему щекотно. Кошак воспользовался секундным замешательством, сделал рывок и впихнул усатую морду меж грудей.

— Вьюн, бесстыдник, — почему-то шепотом возмутилась она. — Убирайся от меня!

Кошак и ухом не повел. Следующее, что ощутила Винка, был шершавый кошачий язычок, гуляющий поочередно то по одной груди, то по другой. Девушка сдавленно хихикнула. Поведение рыжего прохиндея возмущало и не давало повода для смеха, но незнакомые прикосновения оказались слишком щекотными. Она не знала, что делать. Опыт общения с кошками говорил: потяни Вьюна из-под рубашки, он вцепится в тело всеми своими когтищами. Пакостник тем временем добрался до соска, Винка взвизгнула.

Послышалось ворчание, и Дрозд положил передние лапы на кровать, проверяя, все ли в порядке с хозяйкой. Кошак затаился. Задыхаясь от смущения, чувствуя, как щеки становятся пунцовыми, девушка откинула одеяло. Из выреза рубашки торчала рыжая макушка.

Пес рыкнул, схватил ткань зубами и дернул, та с треском разъехалась. Прижав уши, кошак стрелой кинулся прочь, к удивлению Винки совершенно не задев ее когтями. Дрозд разразился лаем и рванул за Вьюном. Девушка вскочила на ноги, выпутываясь из обрывков рубашки.

— Дрозд, прекрати! Я сама отлуплю пакостника! Вьюн, стой!

Ее, конечно, не услышали. Кошак метнулся было под стол, но пес, едва не опрокинув лавку, влетел туда следом. Тогда Вьюн кинулся к печи, видно, желая забраться повыше. Девушка выбежала из спального закутка, пытаясь остановить разбушевавшегося черного. В этот момент псу повезло цапнуть кота за хвост. Послышался разгневанный вопль, кошачьи плевки, шипение, сменившиеся жалобным песьим скулежом.

— Да прекратите же!.. — выкрикнула Винка и осеклась.

За окном уже рассвело, и сочащийся сквозь тоненькую шторку сероватый утренний свет освещал вовсе не сцепившихся пса и кота, а двух голых мужчин, сидящих на полу и таращившихся друг на друга.

Девушка прижала руки ко рту и тихонько попятилась к двери. Один из незнакомцев стремительно поднялся на ноги и почти неуловимым глазом движением переместился к выходу, закрывая путь к бегству. Второй встал, удивленно тряхнул головой, осмотрел свои руки, глянул ниже, затравленно заозирался, увидел лежащий на столе рушник, схватил его и прикрыл причинное место.

Винка, поняв, что удрать не удастся, тихонько завыла, чуть сгибаясь и закрывая одной рукой грудь, другой — низ живота.

— Не бойся, красавица, — подал голос стоящий у двери.

В хижине становилось все светлее, и теперь Винка хорошо видела, что волосы на голове у парня рыжие. Впрочем, не только на голове… Она на мгновение даже зажмурилась, потом перевела взгляд на второго. Чернявый, ссутулился и комкает пониже живота рушник, видно, тоже чувствует неловкость. А кот с псом куда-то исчезли…

— В-вы… — заикаясь, начала Винка, — в-вы… откуда… взя…лись?

Она догадывалась откуда, но не могла заставить себя произнести вслух.

— А ты как думаешь? — хмыкнул рыжий.

— Оборотни мы, — пробурчал чернявый. — Я — пес, он — кот.

— А чего раньше не оборачивались? — удивилась девушка.

Оборотни не были редкостью, но в родной деревеньке не жили, да и в округе встречались нечасто. Винке довелось как-то увидеть одного на ярмарке в дальнем большом селении. Здоровенный мужик за деньги оборачивался медведем. Правда, он сидел в палатке на цепи и был одет в мешковатые штаны, хотя и изрядно потрепанные во время превращений, но все же прикрывавшие, что следовало. А эти двое… Предстали во всей красе…

— Осинка поколдовала, — объяснил, ничуть не смущаясь наготы, Вьюн. — Веселая бабенка, пошутить любит, ворожить умеет. Взяла и наложила заклятье, чтобы мы без ее ведома не могли перекинуться. Видать, боится нашего общества лишиться. Сказала, если выполним какое-то неизвестное условие, сможем опять по собственному желанию оборачиваться.

— И какое же условие?

Винка потихоньку, незаметно, как ей казалось, пробиралась к кровати, отчаянно желая одеться. В голову, будто нарочно, лезли мысли о кошачьих и песьих ласках и купаниях на озере.

— А мы знаем? Сказал же: не-из-вест-но-е. Я попробовал тебя потискать — вроде помогло, — похабно ухмыльнулся кошак.

— У тебя одно на уме, — проворчал чернявый. — Условием наверняка было, чтоб мы всерьез сцепились, — он провел кончиками пальцев по носу, где темнели несколько царапин.