О любви, семье и государстве - [5]
Дело в том, что понятие любовь весьма многогранно, поскольку слово охватывает очень широкий круг разнообразных явлений: любовь между мужчиной и женщиной, любовь к детям, друзьям, к родине, к животным, однополая любовь, к природе, пиву, футболу и т. д. и т. п. Почему одно и то же слово применимо к столь разным вещам и явлениям? Чтобы дать ответ на этот вопрос, необходимо дойти до сути самого явления любви. А если говорить на философском языке, найти в этом явлении всеобщее, позволяющее ему быть всеобщим. Хотя в контексте данной работы я мог бы ограничиться понятийным анализом любви только между мужчиной и женщиной, но, предполагая, что от меня все равно потребуют объяснения разницы между любовью мужчины и женщины и, скажем, любовью к родине, я вынужден погрузиться в философию, чтобы выйти на обобщающее определение любви, т. е. найти ее всеобщую суть.
Но чтобы суть эта была понятна, мне необходимо сделать небольшой экскурс в историю философской мысли, позволяющий проследить эволюцию понятия любви. Я подчеркиваю слово «понятие», поскольку философы и теологи стремились разбирать это явление именно на понятийном уровне наряду с такими же не менее сложными понятиями как сила, счастье, добро и т. д. Из этих определений формировалась мораль обществ, их этические нормы и законы.
Хочу заранее оговориться, что история философской мысли о любви описана во множестве работ западных и российских философов. Формально можно было бы ограничиться ссылками на эти работы и сразу же перейти к изложению своей собственной концепции. Но при таком варианте читатель мог бы не заметить, что нового было внесено мной в познание данного явления. Кроме того, надо иметь в виду, что интерпретации взглядов предшествующих мыслителей современными философами могут кардинально отличаться друг от друга. К примеру, мои оценки известной работы Вл. Соловьева «О любви» резко отличаются от оценок российского философа В.П. Шестакова. Здесь нет ничего удивительного, поскольку несовпадения в толкованиях, в анализе характерны для всех философов, чем и вызвано такое большое количество работ на одну и ту же тему. Причин этому много: различия культур, философские и политические пристрастия, сам метод анализа и т. д. Казалось бы, неполитическая категория — любовь, но как по-разному она описывается различными политическими силами через работы «своих философов». Поэтому я вынужден хотя бы вкратце «пройтись» по работам тех или иных философов, давая им собственные оценки. Они могут быть не очевидны для читателей, специально не изучавших данную тему, но сразу же будут замечены специалистами «по любви».
Для начала чисто информационная справка о самом слове любовь и некоторых терминах, используемых в качестве синонимов этого слова. Лингвисты указывают, что это слово произошло от санскритского слова lubh (или lobh, lubhyati), означающее неодолимое, страстное желание. От него родились латинские слова lubēre, libēre, libēt (нравиться), которые через старогерманское слово lupa превратились в современном немецком в Liebe, lieb (любовь, любимый), а в английском — в love. Между прочим, слово lupa в латинском языке означало проститутку (а также волчицу), отсюда популярное слово в России начала XX века — лупанарий (бордель). Русские же слова люб и любовь, так же как и сходные аналогичные слова в других славянских языках, судя по всему, произошли непосредственно от санскритского слова[8]. Но есть еще три важных термина, возникших в древней Греции: эрос, филия, агапэ.
Эрос (eros), произошедшее от греческого erasthai, означает страсть, непреодолимое желание чего-то и обычно увязывается с половым влечением. Правда, в платоновских сочинениях эрос чаще трактовался как желание, устремленное к красоте, причем подлинная красота могла воплотиться только в форме идей.
Филия (philia) означает приязнь, расположение, дружественность. Для древних греков этот термин означал не только дружбу между людьми, но и лояльность семье, виду деятельности, общине. Именно это слово было ключевым в «Никомаховой этике» Аристотеля (книга восьмая и девятая). Он полагал, что филия объективна сама по себе, но свойственна только людям благородным, справедливым. Отсутствие таких качеств лишает человека чувства филии, и, следовательно, он находится на низших ступенях человеческого развития.
Многие путают эрос с филией, поскольку и то, и другое увязывается с реакцией на положительные качества субъекта или объекта, и не связано напрямую с сексуальными чувствами (напомню, по Платону, эрос — это, прежде всего, идея). На самом деле различия существуют, но об этом в своем месте.
Агапэ (agape) как любовь восходит к христианской традиции и первоначально означало отеческую любовь бога к человеку и сыновью любовь человека к богу, а также вообще братскую любовь всего человечества. Агапэ вбирает в себя элементы эроса и филии. Используя эти слова, философы пытались точнее различить суть каждого из них, вскрыть совпадения и различия. Например, А. Нигрен полагал, что «если эрос узнаёт, открывает для себя ценность объекта, то агапэ создает
Автор предлагаемого труда – канадский ученый Алекс Бэттлер (Олег Арин), перу которого принадлежит более 400 работ в различных областях науки, включая 22 индивидуальные монографии. Результатом его научной работы стало открытие ряда законов и закономерностей в области философии, социологии, теории международных отношений.Предлагаемый многотомный труд не имеет аналогов в мировой научной литературе, поскольку в нем впервые поставлена задача создания целостной науки – мирологии (науки о мире).Первый том посвящен основам новой науки, ее философской и науковедческой базе, т. е.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.