О Китае - [14]
Имея такие характерные традиции и тысячелетние обычаи в плане восприятия превосходства, Китай вступил в новое время как уникальная империя: государство, претендующее на всемирный характер его культуры и политических институтов, но не делающее каких-либо заметных шагов по распространению своей культуры в мире. Богатейшая страна в мире, не испытывавшая, однако, ни малейшего интереса к ведению внешней торговли и внедрению технологических новшеств. Государство с космополитической культурой, находящееся под надзором политической элиты, равнодушной к западному веку исследований. Оно представляло собой политическое образование, не имеющее аналогов в мире по своим географическим масштабам, но не осведомленное о мировых технологических и исторических течениях, которые вскоре будут угрожать его существованию.
Глава 2
Вопросы церемониала и опиумные войны
В конце XVIII столетия Китай находился в расцвете имперского величия. Цинская династия, установленная в 1644 году маньчжурскими племенами, совершившими набег на Китай с северо-востока, превратила Китай в крупную военную державу. Удачно сочетая маньчжурскую и монгольскую военную удаль с культурным и управленческим мастерством китайских ханьцев, династия развернула программу территориальной экспансии на север и запад, установив китайскую сферу влияния в Монголии, Тибете и на территории современного Синьцзяна. Китай занял господствующие позиции в Азии. По крайней мере он мог соперничать с любой другой империей в мире[50].
И все же наивысшая точка в развитии Цинской династии превратилась также и в поворотный пункт в ее судьбе, поскольку богатства и экспансионизм Китая привлекли внимание западных империй и торговых компаний, действующих далеко за пределами границ и концептуального аппарата традиционного китайского миропорядка. Впервые за всю свою историю Китай столкнулся с «варварами», совсем не стремившимися свергнуть китайскую династию и потребовать для себя мандат Неба на правление в стране. Они всего лишь предлагали заменить китаецентристскую систему мировоззрений совершенно новым взглядом на мировой порядок: ведение свободной торговли, а не уплата дани, размещение посольств в китайской столице и обмен дипломатическими миссиями. К тому же ссылки на некитайских глав государств как на «уважаемых варваров», присягающих на верность китайскому императору в Пекине, они сочли бы недопустимыми.
Китайской элите было невдомек, что иностранные общества придумали новые промышленные и научные методы, которые — впервые за века или, возможно, вообще впервые в истории человечества — превзошли китайские. Паровая энергия, железные дороги, новые способы производства и создания капиталов сделали возможным колоссальный прорыв в производительности труда на Западе. Западные державы, заряженные импульсом конкуренции, подтолкнувшим их к продвижению на позиции традиционной сферы влияния Китая, расценили как смехотворные китайские претензии на всеобщее господство над Европой и Азией. Настроенные весьма решительно, они стремились навязать Китаю свои собственные стандарты международного поведения, если понадобится, то и с помощью силы. Возникшая в результате конфронтация стала вызовом основной китайской космологии и нанесла раны, болезненно отзывавшиеся и веком позже, во время начатого вновь возвышения Китая.
Начиная с XVII века китайские власти отмечали растущее число европейских торговцев на юго-восточном побережье Китая. Они не заботились о том, чтобы отличить европейцев от других иностранцев, действующих на окраинах империи, за исключением, возможно, бросающегося в глаза отсутствия у них атрибутов китайской культуры. В глазах китайских чиновников эти «варвары, пришедшие с Западных океанов», относились к числу «посланцев с данью» или «варваров-торговцев». В редких случаях некоторым разрешали добраться до Пекина, где они — если допускались к императору — должны были выполнить ритуал коу тоу: трижды коснуться лбом пола, распростершись ниц.
Пункты въезда в Китай и маршруты в столицу для иностранных представителей жестко регламентировались. Доступ на китайский рынок ограничивался строго контролируемой сезонной торговлей в Гуанчжоу (в те времена известном как Кантон). Каждую зиму иностранным купцам следовало отплывать на родину. Им не разрешалось вести бизнес в других местах Китая. Подобная регламентация ставила их в затруднительное положение. Варварам, конечно же, не разрешалось преподавать китайский язык или продавать книги на китайском языке по истории и культуре. Их контакты должны были осуществляться только через местных торговцев, имеющих специальное разрешение[51].
Такие понятия, как свободная торговля, постоянные посольства и суверенное равенство — сложившийся к тому времени минимум прав для европейцев почти во всех других уголках земли, — были новостью в Китае. Единственным неафишируемым исключением являлась Россия. Быстрое продвижение последней на восток (владения царя соприкасались с территориями цинов в Синьцзяне, Монголии и Маньчжурии) выдвинуло ее на уникальные позиции, дающие возможность угрожать Китаю. Цинская династия разрешила Москве в 1715 году открыть миссию Русской православной церкви в Пекине; в конечном счете она де-факто стала играть роль посольства, будучи единственным иностранным представительством в Китае на протяжении почти столетия.
В своей новой книге «Мировой порядок» Генри Киссинджер анализирует современное состояние мировой политики и приходит к неутешительному выводу о провале единой системы баланса сил и необходимости реконструкции международной системы.
Генри Киссинджера называют «патриархом мировой политики» — более пятидесяти лет он занимал видные должности в администрации Соединенных Штатов, в 1970-х гг. был Государственным секретарем США, затем являлся членом влиятельных международных организаций, в том числе Бильдербергского клуба.В книге, представленной вашему вниманию, Киссинджер рассказывает о причинах нынешнего системного кризиса в мире. Особое внимание уделяется внешней политике Владимира Путина, которую Генри Киссинджер называет «политикой здравого смысла».
В этом томе мемуаров «Годы в Белом доме» Генри Киссинджер рассказывает о своей деятельности на посту советника по национальной безопасности президента США Ричарда Никсона, об изменениях в европейской политике США и о начале работы над договором ОСВ, об арабо-израильском конфликте и о первых шагах навстречу Китаю.
В 2017 году нейронная сеть AlphaZero стала самым лучшим игроком в шахматы. Зная лишь правила игры, она смогла разработать уникальную выигрышную тактику всего за 4 часа. Спустя три года программа искусственного интеллекта в Массачусетском технологическом институте смогла решить более сложную задачу – разработать новый вид антибиотика, халицин. Он способен уничтожать бактерии, устойчивые ко всем остальным лекарственным препаратам. Программное обучение проникает во все сферы жизни: его используют в транспортной отрасли, медицине, торговле, финансах, правоохранительной деятельности и других областях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом томе мемуаров «Годы в Белом доме» Генри Киссинджер рассказывает о своей деятельности на посту советника по национальной безопасности президента США Ричарда Никсона, о прорыве в отношениях с Китаем, о новой странице в отношениях с Советским Союзом и о трудных переговорах по завершению Вьетнамской войны.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаемый анализ академической и государственной деятельности Збигнева Бжезинского будет интересен не только специалистам, но также широкому кругу читателей, интересующихся проблемами мировой политики. В попытке охватить различные аспекты жизни и деятельности Бжезинского Чарльз Гати привлек к работе над книгой многих выдающихся политологов и государственных деятелей последних тридцати лет.
«Война есть продолжение политики иными средствами», – утверждал Карл фон Клаузевиц. Но и политика может быть продолжением войны.Авторы предлагаемой книги, сотрудники Совета по международным отношениям – мозгового центра американской внешней политики, предлагают усилить внимание к войне иными средствами – применению геоэкономических мер в интересах США, поскольку либо США начнут использовать свой геоэкономический потенциал куда более решительно и умело, либо американские национальные интересы все чаще будут оказываться под угрозой.
В книге «Выбор» автор излагает свою концепцию глобального лидерства Америки: только США могут и должны быть мировым лидером, но это, в свою очередь, требует от США перестать быть государством, преследующим свои узконациональные интересы, а представлять интересы всего мира. В книге «Стратегический взгляд» З. Бжезинский уже критикует американскую политику, призывая пересмотреть ее позицию «Богом избранного мирового гегемона», иначе США ждет такой же системный кризис, который погубил в свое время СССР.