О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера - [10]

Мисс Лина старалась развивать у своих учеников воображение. Тогда же, по пятницам, ученики и учительница не только читали и обсуждали прочитанное, но и занимались «творчеством»: наставница читала какой-нибудь рассказ (не до конца) и предлагала детям дописать финал — так, как они себе его представляют. А. Смит, который и сам неоднократно принимал участие в этих «конкурсах», утверждал, что уже тогда, в детстве, будущий О. Генри «испытывал особый восторг от этих состязаний» и что именно его «продолжений с особым интересом ждали и учитель, и ученики»[37]. Так ли это было на самом деле, или биограф погрешил против истины, полагая, что будущий автор «Королей и капусты» уже в детстве просто обязан был демонстрировать недюжинные способности к сочинительству, неизвестно, но то, что подобные экзерсисы помогали творческому развитию — несомненно. Если же опираться на факты (сохранилось немало свидетельств одноклассников писателя), то в подростковом возрасте литературное дарование юный Портер реализовал сочинением юмористических стишков «жестокого» содержания, которые слагал с необыкновенной легкостью по различным поводам и зачитывал их под гомерический хохот класса.

Нельзя отрицать и вот что. Никогда в последующей жизни (может быть, только за исключением тех нескольких лет, что О. Генри провел в тюрьме) он не читал так много, как в школьные годы. Во всяком случае, он сам утверждал, что «читал очень много», но большинство книг было прочитано «в возрасте от тринадцати до девятнадцати лет», да и «мой читательский вкус, — говорил он, — сильно испортился с той поры, поскольку тогда я читал, главным образом, классику». А в одном из газетных интервью конца 1900-х годов утверждал еще категоричнее: «Сейчас у меня никогда нет времени на чтение. Все, что я прочитал, было прочитано, когда мне не исполнилось и двадцати»[38].

И все же, несмотря на изрядное время, посвящаемое книгам, читал он их как бы «между делом». По-настоящему в школьные годы (да и потом, в 1880-е) его увлекало рисование. Очевидно, что у Билла Портера был природный дар, возможно унаследованный от матери. Мэри Джейн неплохо рисовала. Главным образом акварели. Как вспоминали те, кто его знал школьником и бывал у него в комнате, ее стены украшали картины и многочисленные рисунки матери. Но Мэри Джейн училась рисунку сначала в колледже, а затем в семинарии, а ее сын был лишен такой возможности. Мисс Эвелина, хотя и учила своих питомцев рисованию, ни художественным даром, ни необходимыми навыками не обладала и научить чему-нибудь путному в этой области, конечно, не могла. Очень жаль. Потому что если бы у юного Портера был настоящий учитель, то, скорее всего, его судьба сложилась бы по-другому, а талант — засиял бы новыми гранями. Так что «оттачивал» он свой природный дар, рисуя карикатуры, — на своих близких, знакомых и совсем незнакомых людей. «Он умел несколькими штрихами схватить повадку или типичную черточку внешности любого из нас, к нашему вящему удовольствию», — вспоминал один из его бывших одноклассников. Рисование карикатур было любимым занятием О. Генри школьной поры. Сам процесс рисования карикатур тот же очевидец описал так: «Обычно он сидел в небрежной позе, откинувшись к спинке парты и, упираясь поднятыми коленками в парту соседа спереди, рисовал на своей грифельной доске комические картинки»[39]. Немногочисленные сохранившиеся карикатуры Портера-школьника (поскольку рисовал он обычно на «грифельной доске», много их сохраниться и не могло) дают возможность оценить как особенности комического дарования юноши, так пока еще и не достаточное владение техникой рисунка. Впрочем, куда важнее другое. О. Генри как писатель, прославившийся — в числе прочих — умением одной чертой, маленькой деталью дать исчерпывающую характеристику своему новеллистическому персонажу, оказывается, очень долго — с детских лет — неосознанно тренировал в себе это умение — в карикатурах и рисунках.

В аптеке на Элм-стрит

«Школьные годы» для Билла Портера закончились в 16 лет — в 1878 году[40]. Будущий писатель, как мы видим, получил совсем небольшое формальное образование. Во всяком случае, — если учитывать проведенное им за школьной партой время, — учился он куда меньше, чем большинство его современников — американских (и тем более не американских) писателей. Конечно, степень творческой одаренности не измеряется школьными аттестатами и количеством университетских дипломов. Талант и успех самого О. Генри — лучшее тому подтверждение. В то же время Билл Портер был хуже образован, чем его ближайшие родственники — отец, мать, тетка, другие родичи старшего поколения. Но его собственной вины в этом нет — уж в чем в чем, а в лености ума Билла упрекнуть нельзя — так сложились обстоятельства: социальные (в период Реконструкции Юга система образования в этих штатах переживала тяжелейшие времена, в связи с чем многие его сверстники-южане тоже остались без образования), но в еще большей степени — семейные (отчаянный недостаток средств). Может быть, Билл Портер и хотел учиться, но почти не имел для этого возможностей. Будь он в эти годы другим — более целеустремленным, настойчивым, возможно, удалось бы найти какой-то способ поступить в колледж и даже в университет. Но по складу характера он был интровертом, человеком довольно замкнутым и никакой инициативы не проявлял (скорее всего, даже не задумывался о продолжении образования), а предпочитал «плыть по течению».