О дереве судят по плодам - [56]

Работу поливальщика Хусейн знал не хуже любого другого. Ни минуты покоя. Бегай с лопатой, как угорелый. То открывай, то закрывай арыки. Зорко следи за водой. Упустишь — скандал. Плохо польешь — тоже. Особенно тяжелы ночные поливы. А от поливов зависит судьба урожая.

До того, как приступить к работе, Хусейн съездил за семьей и поселился в палатке, рядом с бараком. Пока ездил, в совхоз прибыли трактора и много другой техники.

Началась вспашка. Степь ожила. День и ночь над Долиной ветров раскатывался напористый рокот тракторов. Почти одновременно с пахотой началось строительство центральной усадьбы, дорог, оросителей, закладка садов.

Хусейна назначили в ночную смену. Как только наступал вечер, он вооружался лопатой, фонарем и выезжал в поле. За ночь уставал так, что едва держался на ногах. Но не жаловался, не роптал.

Однажды утром к месту полива приехал Ханамов. Он сошел с «газика»: и молча подошел к крага поля, где, опершись на лопату, стоял Хусейн Мамедов, Ханамов медленно обвел взглядом поля. По обеим сторонам дороги в ровных земляных квадратах широко сверкала вода. И не было видно из нее ни единого комка земли, ни одной темной точки. Такой полив граничил с искусством. Залитые водой квадраты напоминали огромные зеркала, в которые гляделись медленные облака и пятна небесной синевы. На все лады звенел в вышине торгой, извечный спутник землепашца. Изредка набегавший ветерок морщил поверхность водных зеркал, на время облака исчезали. Потом они снова проступали еще отчетливей и ярче, чем за минуту до этого.

Откуда же столько воды в Долине ветров? Какая сила привела ее в эту жаркую степь?

В давние времена служители культа, прославляя могущество ислама, создали на Востоке множество сказаний и легенд о подвигах разных святых. Особенно в этом отношении повезло пророку Али, любимому зятю Мухаммеда. У него, как гласит легенда, был волшебный меч — Зульфагар. Совершая подвиги во славу аллаха, этим мечом пророк Али легко рассекал могучие горы. Именно так будто бы возник Зульфагарский проход, по которому река Теджен пошла на север, в степи Туркмении.

Сказка? Конечно. Но быль наших дней оказалась куда чудесней легенд о чудесах святых.

Не мечом Зульфагаром, а мощной техникой славные строители канала рассекли Долину ветров по двум направлениям сразу, проложив путь амударьинской воде. От Хаузханского степного моря, также сотворенного руками наших современников, прорыт мощный магистральный канал. Он соединен с рекой Теджен, чтобы та не мелела в годы засухи и маловодья. Вот из этого канала одним из первых и получил воду совхоз «Теджен».

А чуть южнее магистрального канала, перескочив по акведуку реку Теджен, катит свои воды на запад великая Каракум-река.

Вот откуда столько воды в Долине ветров.

…Попрощавшись с поливальщиком, Ханамов уехал. В то утро Хусейн так и не узнал, какое мнение сложилось о нем у директора как о мирабе.

Вечером трактористы и поливальщики собрались в кабинете директора для разбора проделанной за день работы. Директор резко критиковал отстающих, с похвалой отзывался о тех, кто работал в полную силу, шел впереди. А о Хусейне ни слова: ни доброго, ни худого, как будто и не было его.

Конечно, Хусейн давно уже вышел из того возраста, когда похвала кружила голову. И все же ему хотелось, чтобы и о нем что-нибудь сказали. Хоть поругали бы.

Перед концом собрания Ханамов попросил Хусейна задержаться.

— Тут я приказ издал, — когда они остались одни, — сказал Ханамов и протянул Хусейну листок бумаги. — На, читай!

Приказ был краток: «Назначить Хусейна Мамедова бригадиром первой полеводческой бригады. Ханамов».

Хусейн не поверил глазам своим. Прочел приказ еще и еще раз. Все правильно. Приказ о нем, Вот этого он не ожидал!

Да и сам директор совхоза уже не казался Хусейну таким суровым, как тогда, во время первой встречи.

Многие поля совхоза после подготовки были засеяны люцерной. И только один участок, по предложению Ханамова, отвели под хлопок, для пробного сева — просто так, чтобы проверить плодородие почвы. На специальном совещании бригадиров директор спросил, кто из них возьмется вырастить первый урожай? В тот год в совхозе все было первым. Первый дом, первый трактор, первая получка, первый ребенок, первая борозда.

Бригадиры долго отмалчивались. Хорошо пахать и сеять на давно освоенной земле: там уже сложилась своя агротехника, известная каждому хлопкоробу. А здесь сплошные такыры, почвы тяжелые, глинистые. Тут все еще в тумане. Посеять-то посеешь — дело не хитрое, — а вдруг не вырастет ничего? Пятно на всю жизнь.

— Ну что, Хусейн? Может, ты попробуешь?

Мамедов поднялся:

— Если доверите, попробую.

На утро выехали в поле. Хусейн был взволнован. Он, то и дело поглаживая усы, вытирал пот со лба. Этот день казался ему торжественным, даже праздничным. И не только потому, что ему как бригадиру было оказано большое доверие. Дело тут в другом. Хусейн знал: об этом дне будут потом вспоминать. Не забудут и его, первым бросившего семена хлопка в «отвергнутую богом землю».

Среди приехавших в то утро на пробный сев были и маловеры. Когда Мамедов был занят севом, они громко спорили, что-то доказывали друг другу. Отдельные фразы долетали и до него.