О чем молчит Биг-Бен - [7]
После непродолжительных попыток понять, о чем речь, я бросаю эту затею: нет никакого смысла вникать, как изменились детали, не разобравшись в процессе целиком.
Незаметно рассматриваю новых коллег. Том сидит, уткнувшись в ноутбук. Изредка я ловлю его взгляд из-под очков. Он не выражает ничего. И только на самом дне его глаз мне мерещится необъяснимый антагонизм, запрятанный где-то далеко-далеко. Может, ему обещали должность менеджера, а тут я свалилась на голову ни с того ни с сего — сама менеджер, а значит, возможное препятствие у него на пути?
Три девчонки не сводят глаз с француза. Лицо Эдны сохраняет африканскую непроницаемость. Рика приветливо улыбается. Тереза сказала, что она ничего не понимает, а по лицу и не видно. Палома рассматривает записи на доске, не скрывая скепсиса. Она задает Ксавье вопросы, и он, как в бой, бросается в объяснения. Быстро чертит непонятные схемы и тут же стремительно стирает. Язык его молотит со все возрастающей скоростью. Лицо Паломы кривится все больше, бровь поднимается все выше. Из объяснения ускользают остатки логики. Смыслы путаются. Есть только непередаваемый хаос стираемых и заново написанных цифр в общем гипнозе бесперебойного стрекотания.
Ксавье это ничуть не смущает.
Девушку из управляющего агентства зовут Эмма. Она улыбается мне и Аруну. Наверное, ей около тридцати, как и мне. Похожа на тот тип английских девушек, что уходят в отрыв и пьют ночи напролет на каком-нибудь испанском курорте, а потом возвращаются в родную Англию, чтобы тут же трансформироваться в особо важную персону, которая «знает себе цену». Говорит с этим особенным английским прононсом, который любую фразу делает чуть более пафосной, чем есть на самом деле. И почему-то такая девушка обязательно блондинка и выпрямляет волосы утюгом.
Мы подписываем договор, скрепляем его рукопожатием и разъезжаемся каждый по своим делам. Я счастлива и спокойна: сроки аренды корпоративных апартаментов закончились, и мне даже пришлось договориться о нескольких дополнительных днях, но теперь все улажено, и мне не придется болтаться не пойми где.
Я перебираюсь в новый дом из стекла и бетона над Темзой. В пентхаусе на последнем этаже, по слухам, живет родственник опального московского мэра. В лифте я постоянно сталкиваюсь с замотанными в длинные одежды арабскими женщинами с дорогими сумками. Бесконечные, устланные коврами коридоры напоминают гигантский отель или корабль «Титаник» из фильма.
В первые дни выясняется, что часть вещей испорчена. Жалюзи грязные. В раковине на кухне — засор, в ванной в стоке виднеется непонятный, покрытый плесенью продолговатый предмет.
Мы с Аруном долго всматриваемся — дотянуться до него нет никакой возможности, да и желания.
— Слушай, что это?
— Кажется, это… Не могу утверждать, но похоже на зубную щетку… Только она вся в плесени, — говорит Арун.
В тот же день иду в «Теско», мини-маркет в одном из закутков нашего дома, покупаю средство для чистки раковин и выливаю на предмет почти всю банку. Когда я после этого проливаю его несколько раз кипятком, становится понятно, что это и правда зубная щетка и ее никак не достать. Зато теперь она чистая.
Телевизор не работает. Это старый аналоговый агрегат, родом из детства. Ему, наверное, немногим меньше меня. Английское телевидение уже давно можно смотреть только по цифре, оплатив тысячу фунтов в год за лицензию. Конечно, никто не считает нужным сообщить нам, что телевизор не работает и является декоративным элементом, как и видеомагнитофон. Винтажный агрегат с отверстием для кассет VHS.
В ящике для посуды — сломанный нож, и крышка мусорного ведра не открывается.
Мы решаем написать Эмме.
Она отвечает нам почти сразу же и очень приветливо, спрашивает, как мы обустраиваемся и все ли в порядке (ну, как все? Вот подробный список всего, что не в порядке), после чего предлагает нам убедиться, действительно ли все вышеозначенное не работает. Жалюзи имеют свойство пачкаться со временем, любезно отмечает Эмма.
Мы проверяем. Не работает. И да, жалюзи в пыли, хотя в договоре указано, что квартира сдана после уборки. Мы снова пишем в агентство и просим разобраться, но ничего не происходит. Эмма вступает с нами в затяжную непонятную переписку, в которой то выражает сожаление, то просит снова проверить, что не так, то замолкает и не отвечает, а потом появляется с новостями, что завтра к нам подойдут, но никто не приходит, и мы пишем снова и снова.
Спустя неделю такой бомбардировки из агентства приходит человек и прочищает засор в кухонной раковине. А как же насчет всего остального? Он только пожимает плечами.
Мы не сдаемся, пишем, напоминаем, уточняем и неизменно получаем новые и новые ответы от Эммы, которые наполнены различными витиеватыми формулами английской вежливости. «Не соблаговолите ли… Я очень сожалею… Благоразумнее всего будет проверить исправность… Мы постараемся уладить все недоразумения в кратчайшие сроки…» Я впитываю в себя эти формулы, они словно гипнотизируют, вселяют уверенность в завтрашнем дне, я успокаиваюсь…
Никто больше не приходит к нам.
— Все, что они пишут, можно заменить одной лишь фразой: отвалите, — сообщает Арун задумчиво спустя еще несколько недель переписки с агентством.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Город у самого синего моря. Сердце великой Генуэзской республики, раскинувшей колонии на 7 морей. Город, снаряжавший экспедиции на Восток во время Крестовых походов, и родина Колумба — самого известного путешественника на Запад. Город дворцов наизнанку — роскошь тут надёжно спрятана за грязными стенами и коваными дверьми, город арматоров и банкиров, торговцев, моряков и портовых девок… Наталья Осис — драматург, писатель, PhD, преподает в университете Генуи, где живет последние 16 лет. Эта книга — свидетельство большой любви, родившейся в театре и перенесенной с подмосток Чеховского фестиваля в Лигурию.
Алексей Тарханов – журналист, архитектор, художественный критик, собственный корреспондент ИД «Коммерсантъ» во Франции. Вместе с автором мы увидим сегодняшний Париж – зимой и летом, на параде, на карантине, во время забастовок, в дни праздников и в дни трагедий. Поговорим о еде и вине, об искусстве, о моде, ее мифах и создателях из Louis Vuitton, Dior, Hermès. Услышим голоса тех, кто навсегда влюбился в Париж: Шарля Азнавура, Шарлотты Генсбур, Zaz, Пьера Кардена, Адель Экзаркопулос, Ренаты Литвиновой, Евы Грин. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Город, где дышит океан, где каждому дана свобода. Город запахов, ритмов, улыбок. Нью-Йорк наших дней, в котором возможно всё, даже излечиться от травмы деструктивной любви. Но город — не врач, он лишь декоратор. Путь к себе начинается изнутри… Маршруты найдёте под этой обложкой. Ася Долина — журналистка, прозаик, активный блогер — переехала в Нью-Йорк из Москвы в 2016 году, в 32 года. Эта книга сложилась из текстов о любви и нелюбви, о насилии, психологии, материнстве, феминизме, детстве, перемежающихся нежными и точными зарисовками будней «Большого яблока».