Ньювейв - [30]

Стиляжья тусовка была значимой; она появилась в фестивальный период, и благодаря концертам «Браво» и «Бригады С», и благодаря любителям винтажа – как твои знакомые, «широкие» со Щелчка. Они стали появляться у нас на концертах: Хак, Каневский, Христинин, Африкан. Которые и тусовались с нами и даже ездили в качестве техников. Очень хорошо разбирались в винтажной одежде. Помню, Хак мне замечательные кожаные винтажные штаны летные подогнал…

Вообще, народ на концертах «Мистера Твистера» сразу начал танцевать, но это был еще не акробатический рок-н-ролл, который научиться танцевать тогда было просто негде, а уличный рок-н-ролл – то есть какие-то элементарные повороты без всяких выкрутасов. В основном твистовые коленца. Умельцы знали по нескольку сотен таких неповторяющихся коленец. А Маврикий в ритме твиста садился на шпагат или делал сальто, что вызывало обязательный взрыв восторга у окружающих.

Однажды мы обнаружили, что вместе с их юными фанами в «Синюю птицу» стали приходить какие-то пожилые, уже поседевшие люди. Оказалось, что это мамы и папы поклонников. В 50-е годы они были стилягами. Только теперь это были уже взрослые люди, которые работали в Академии наук, или в МИДе, или во Внешторге. Так «Синяя птица» вновь стала культовым местом, где шло общение, где собирались люди, близкие по духу; туда заглядывали не только рокабиллы, но и хиппи, и панки, которые очень лояльно относились друг к другу. Туда приезжали люди из самых разных городов. Туда начали приходить западные журналисты, которые стали писать о «Мистере Твистере» и вообще о советском роке. Кстати, первая публикация о «твистерах» появилась в хорватском журнале «Старт»: делала фотосессию Сильвия Пекота. Нам были посвящены четыре листа в центре журнала с фотографиями, сделанными именно в «Синей птице». И только потом стали выходить статейки в советских изданиях.

Но проблема заключалась в том, что в «Синей птице» было ровно 120 посадочных мест, а на улице собиралось человек по триста. Мы, если позволяло время года, стали открывать окна, чтобы всем было слышно, что происходит внутри. Туда не попала даже съемочная группа фильма «Асса»! Они пришли послушать «Мистер Твистер», чтобы пригласить группу для съемок фильма, но не смогли даже протиснуться ко входу.

Тогда как раз пошла смена имиджа с костюмного на кожано-рокерский, под влиянием фильма «Дикарь», вместе с очередной активностью неорокабилли в мире, мы стали играть немного агрессивнее и потяжелее. И из-за ситуации, когда в Питере появилась группа «Секрет», а в Москве костюмную эстетику эксплуатировало «Браво». Фанаты этих групп отличались цветом носков, а нам было этого мало. Стилистически и по ощущениям времени все было оправдано.

К этому времени уже появилась мото тема, и на гастроли в Новгороде мне мою кожаную куртку привез Игорь Кредит. Куртка было не перфекто, швейцарская. Кредит потом проучаствовал и по теме татуировок. В Питере вообще рокабилли тема появилась раньше, была купчинская тусовка Ореха и Комара, и они были уже на кожах. Кредит сам был стилягой и перешел в другую лигу. Потом из этой тусовки выросло несколько рокабилли труп и первое советское сайко. Стас Богорад и Минтрейторс, он молодец, мы до сих пор общаемся. А Игорь был одним из четырех человек, которые делали мне татуировки. Кредит, Маврик, Бажен и Тимонин, царствие ему небесное.

В «Метле» же мы выступили осенью 86-го года и пару раз еще. Как раз в том году и появились «любера». На День Молодежи, 26 июня, в «молоке» мы присутствовали на серьезной драке между ними и будущими байкерами, которую возглавлял Саша Стоматолог, будущий Хирург. Серьезное побоище на поле рядом с кафе, потом даже райком Гагаринского района пытался нас обвинить, что из-за нашего выступления это все и произошло. Хотя туда тупо приехала компания человек под пятьдесят и устроила драку с модниками, которую возглавила группа в кожаных куртках. Кожаных курток становилось все больше, это стало синонимом неприятностей, и потом такие драки происходили постоянно.

М. Б. Хак рассказывал, что эпизод про «люберов» появился после концерта в «Метелице».

В. Л. Ну, я не могу этого утверждать точно, возможно, было связано и с этим, но это была просто зарисовка о полюбившемся мне городе и Арбате и того, что его наполняло.

К тому же с «люберами» у нас было несколько эпизодов, но они не были серьезными. Их было много в нынешнем Норд – Осте на Пролетарской, где то ли съемка, то ли концерт и называлось это ДК шарикоподшипникового завода.

Вот там их было очень много. Но мы были взрослей, вся эта шпана была достаточно мелкой и, пытаясь докопаться, оседала на уровне разговоров. К тому же я говорил, что служил с Кузнецовым, который на местности являлся авторитетным лицом среди люберов и работал вышибалой, поэтому достаточно было упоминания имен, чтоб агрессивное настроение сменялось на уважительное. Да и взрослыми мы были уже, чтоб размениваться на дифирамбы с достаточно молодой шпаной доармейского возраста. Мы же даже выступали в самих Люберцах на культур и стеком мероприятии «Люберцы-88». Это в большей степени связано с текстом «я в кожаной куртке иду по Арбату и мне «любера» кивают как брату». Потому что действительно уже узнавали. Забавней было потом, когда появилась «казань» и большой толпой пошла на МХАТ.