Ныне и присно - [120]

— Что-то много в последнее время жмуриков да искалеченных появилось… и со всеми, Шабанов, тебя без особого труда связать можно, — угрожающе пророкотал капитан. — Думаешь, в милиции одни дубы собрались? Стоит мне захотеть — алиби твое сопливое в пять минут развалится!

Следом за капитаном встал и Тимша.

— Вы, уважаемый, ерунды-то не порите. Я ведь телевизор смотрю! — задиристо огрызнулся он. — Не знаю, зачем этот рисуночек мне подсовывать — по телику совсем другую морду показывали. А если кто-то троих уложил, так причем здесь пацан семнадцатилетний? Как это у меня получилось? Или я в шкафу автомат прячу? Можете поискать — даже ордера не потребую.

Шабанов уже и сам верил в свою невиновность. Горло сдавила обида на царящую в мире несправедливость. Два быстрых шага, и Тимша оказался рядом со шкафом. Блеснув зеркалом, распахнулась полированная дверца.

— Пожалуйста. Ищите!

Потапов не двинулся с места. Свирепая мина на его лице понемногу сменялась досадой.

— Значит так, парень, — утробно пророкотал он. — Отныне будешь под моим неусыпным контролем. Не то что пойти куда не надо — громко пукнуть не посмеешь. Малейший намек на причастность к происходящему — загремишь по полной!

Тимша озадаченно уставился на капитана.

— Это что, за мной хвост ходить будет? Как в шпионском кине? Во Леушин-то обзавидуется!

— Как следить буду — не твое дело, — ответно усмехнулся Потапов, — но поверь, о каждом шаге доложат и фотографиями проиллюстрируют. А я, тем временем, расследованием займусь.

— Как скажете, мой капитан! — насмешливо заявил Тимша и приложил руку к виску. — Один вопрос…

Потапов насторожился.

— Я тут в моря собираюсь… конечно, пока еще вилами по воде писано, возьмут ли… но хотелось бы знать… что скажет милиция?

Потапов задумчиво сдвинул брови — словно две горы сошлись.

— На торгаше? — подозрительно спросил он.

— Не-е, — отмахнулся Тимша. — Рыбку в Баренцухе ловить!

— Рыбу ловить можно, — дал «добро» Потапов. — Хоть при деле будешь, не по городу болтаться, нервы мне портить…

Милиционер, не прощаясь, зашагал к выходу. Тимша, как воспитанный хозяин, двинулся следом.

По дороге капитан, как бы случайно, толкнул дверь ванной, посмотрел на сохнущий спортивный костюм, отметил разлегшиеся на змеевике сушилки лыжные ботинки… затем перевел взгляд на стоящие у двери лыжи…

— Ладно, — прогудел он. — Так и быть, к Леушину не пойду. Иначе папаша его опять ползарплаты на валидол изведет.

Тимша нацепил на лицо счастливую улыбку. Капитан еще раз изучающе посмотрел на него… и вышел. Шабанов подождал, когда внизу хлопнет подъездная дверь… перевел дыхание.

— Да-а, как по лезвию ножа прогулялся, — тихо пробормотал он и пошел на кухню — по—новой разогревать успевший остыть чайник.

Весь день он безвылазно просидел дома, предположив, что побещавший работу моряк еще не вышел из загула, а жаждущий его крови Игорь мог передумать насчет заявленной отсрочки. Пришедшая с работы Светлана Борисовна была удивлена.

— Ты не заболел ли? — озабоченно поинтересовалась она, доставая из шкатулки медицинский термометр. Возражения Тимши были отметены, как несостоятельные.

— Не шприц ведь в задницу — градусник под мышку, — укоряюще заметила Светлана Борисовна. — Для моего спокойствия.

Тимша смирился. Мысли крутились вокруг недавнего визита, нажитых врагов и туманного будущего.

«Н-да-а… милиция, конечно, рыть будет… и ничего не нароет — достаточно увидеть показанный по телевизору портрет, чтобы это понять… отморозки, что в больнице лежат, не скоро очухаются, да и когда очнутся, неизвестно что вспомнят… у бандитов тоже никаких наводок — кто обо мне знал, уже в гробу… Спасибо Игорю. Жаль, разошлись наши дороги…

И что осталось? Кому еще моей крови хоцца? РНЕ да скинам… Тоже, конечно, не подарок, но все же не со всех сторон плюхи ждать!»

Настроение чуть улучшилось.

Убедившись, что сын здоров, Светлана Борисовна накрыла стол в комнате, включила непременного спутника застолий все тот же «Горизонт».

Вечер наступил незаметно — зимний север привычно сплетающий часы и дни в долгую полярную ночь. Негромко бубнил в гостиной телевизор, в кресле перед ним сонно поклевывала носом Светлана Борисовна. Тимша вымыл посуду, потуже затянул подкапывающий кран. «Надо бы прокладку поменять», — проплыла ленивая мысль. Он прикрыл дверь, выключив свет, подошел к окну.

Облака поднялись, в разрывах мерцали звезды. На рейде в ожидании погрузки дремали собравшиеся со всего мира суда. От непритязательных норвежских каботажников до штатовских танкеров с надменно выставленными подбородками-бульбами. Стояночные огни протыкали небо острыми копьями света. По воде густой пеленой стлался туман — море дышало.

«Дышущее море… так его и называли когда-то… Лучшая, надежнейшая дорога из Московии в Европу. Незамерзающая. Недаром уже тысячу лет ее у нас отнять пытаются. Даны, шведы, англы, германцы — кто только не пробовал! Ан нет — не вышло!

Вот она, судьба поморская. В мирное время — страну рыбой кормить, в лихую годину — грудью закрывать. На студеных северных ветрах, в трех верстах от ада…»

Тимша сглотнул нежданно возникший в горле комок, пальцы вцепились в подоконник, как в ограждающий палубу релинг.