Нувориш - [27]

– Информаторы.

– Выходит, твои стукачи вышли на кого-то?

– Села прочесываем. Без грузовиков не обошлось, да и технику из контейнеров где-то спрятать надо. Расспрашивали людей: той ночью кто-то мог увидеть что-то подозрительное…

– А кто, майор, у тебя на Узловой работает?

– Вот вы куда нацелились… Не выйдет, ничего у вас не выгорит: станция большая и охрана не дремлет.

Иван Павлович оглянулся на Коляду.

– Гриша, – попросил, – подогрей майора еще немного. Прилепи ему снова утюг, а то что-то с памятью у него стало…

– Чего вы хотите? – дернулся Нечипоренко.

– Как человека спрашивал: кто из твоих субчиков на Узловой? Неужто забыл?

– Младший лейтенант Грабовский и сержант Ватуля.

– Их задание?

– Поддерживать порядок на станции. Задерживать преступников и подозрительных лиц. Охранять грузы.

– И все это – на двоих?

– Кадров не хватает.

– Точно, не хватает, – развеселился Луганский, поскольку сам факт недоукомплектования милиции лил воду на его мельницу. – Как там по инструкции? Ночью твои милицианты должны на путях околачиваться?

Нечипоренко сообразил, куда гнет этот ненавистный тип.

– Это входит в их обязанность, – ответил, не отводя глаз. Понял: ему уже живым отсюда не выйти, и надо достойно уйти из жизни. – А младший лейтенант Грабовский и сержант Ватуля – сотрудники дисциплинированные.

– Знаем ваших, – недобро усмехнулся Луганский, – как начальство припрется на Узловую, крутятся вокруг, если же нет никого, дрыхнут, гады, на вокзале. Диван в дежурке есть? – подморгнул Нечипоренко.

– Конечно.

– С твоими кадрами все ясно.

Иван Павлович потянулся, разминаясь, зевнул и обратился к Коляде:

– Надоел мне этот майор, Гриша. Скучно мне с ним и паленым от него смердит. Отпускаем?

Коляда с любопытством смотрел на Луганского. Догадывался: дурака валяет и, словно подтверждая эту догадку, Иван Павлович отозвал Григория в соседнюю комнату. Там велел:

– Вывезите его за город и в лесу… – махнул рукой. – Отпускать нельзя.

– Закопать?

– Где-то в соснячке – густом, чтобы никто не набрел.

– Будет сделано, шеф!

Они возвратились в большую комнату, и Луганский громко приказал:

– Завяжите майору глаза. Выкинете где-то на дороге возле Ребровицы. И немедленно назад.

– Сделаем, шеф, – вытянулся Коляда по стойке «смирно».

А Сидоренко уже раскручивал веревку, которой майор был привязан к кушетке.

ЗИЦПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЛУТАК

Яровой взглянул на человека, которого впустил в его кабинет Винник, и остался доволен. Внешне импозантен: небольшое брюшко, седоватый с глубокими залысинами, в роговых очках, придававших его лицу солидность и значимость. Взгляд суровый, движения неторопливые, какие-то приторможенные: скорее всего дуб дубом, но выглядит пристойно.

То, что нужно!

Леонид Александрович еще раз внимательно осмотрел его и вынес приговор: «Так тому и быть…»

Яровой указал Лутаку на кресло возле письменного стола. Сам устроился напротив, подал гостю сигарету.

– Курите?

– Ого, «Кент»… – удивился тот. – Богато живете.

– Как-то устраиваемся… – Яровой бесцеремонно пустил дым Лутаку прямо в лицо. – И вы станете курить такие же, если договоримся.

– Не возражаю.

– Тогда слушайте внимательно. Я беру вас на службу, но предупреждаю: могут возникнуть сложности…

– Альберт Юрьевич говорил мне.

Яровой скривился: зачем Винник лезет не в свое дело. Но больше ничем не выказал свое неудовольствие. А впрочем, может, это и к лучшему. Хотя бы потому, что у Лутака было время обдумать ситуацию и принять решение.

– Выходит, вы в курсе, – сказал. – То есть, знаете, чем все может кончиться?

Лутак кивнул, и Яровой подумал, что у этого типа крепкие нервы: ведь знает, что светит ему в будущем…

Яровой позволил себе улыбнуться, но улыбка вышла какой-то кривоватой, похожей на гримасу.

– Порядок, – сказал, – перспектива вам известна, и давайте поговорим без обиняков.

Лутак снова кивнул, взгляд его стал напряженным.

– Я стану платить вам пятьсот тысяч ежемесячно, пока вы будете исполнять обязанности председателя фирмы «Канзас». Если же случится несчастье и вас загребут – по миллиону в месяц. Компенсация за неудобства в колонии.

– А инфляция будет учитываться? – самым деловым образом поинтересовался Лутак.

– Конечно.

– Но ведь каждый из нас может считать по-своему.

– Давайте определимся сразу. Инфляции не избежать – это как дважды два. Выходит, за месяц пребывания в тюрьме вы станете получать не миллион, а полтора. Без инфляционных перерасчетов.

– А если произойдет денежная реформа?

– Получите причитаемое согласно закону.

– Гарантия?

– Составим договор в двух экземплярах, где все оговорим.

Лутак возразил:

– Не будем же заверять договор у нотариуса… Грош цена такому документу.

– Однако, договор засвидетельствует, что мы оба нарушили закон, что виноват, фактически, я один: сможете доказать, что арестованы незаконно, а я – истинный виновник.

– В этом есть смысл.

– Итак, в принципе вы согласны?

– Да.

Яровой попросил:

– Поднимитесь, пожалуйста.

Лутак пожал плечами и, опершись ладонями на поручни кресла, встал.

Леонид Александрович придирчиво оглядел его и сказал:

– Костюм приобретем новый. Или сошьем. И надо переменить очки. У ваших старомодная оправа.

– Очки – плюс один.