Нумизмат - [7]

Самые первые монеты в истории Европы, невзрачные комочки серебра со знаком Лидийского царства, драхмы Афин с совой на аверсе или монеты с гордым профилем Александра Македонского — все это было в коллекции Силина, но, конечно, только в копиях. Лишь крупнейшие музеи мира да помешанные на старине миллионеры могли позволить себе приобрести тетрадрахмы Александра Великого или Евпатора Митридата. Изящные монеты Сиракуз с летящей во весь опор квадригой, золотые монеты Августа Первого или Нерона — они доходили до наших дней в чудом сохранившихся кладах или при раскопках погибших городов. За две тысячи лет каждый следующий правитель переплавлял монеты предыдущих эпох, желая видеть на лицевой стороне свой собственный гордый профиль. Монеты так же часто переплавлялись в слитки, грубые варвары сооружали из них мониста для своих многочисленных жён, да и просто мягкое золото и серебро неизбежно стирались при обращении, теряя видимые следы своей эпохи.

Средневековье Силин собирал не слишком активно. Имелись у него чешские— пражские гроши с характерным восьмеркообразным хвостом у вставшего на дыбы льва, венецианские дукаты и самые большие монеты средневековой Европы — серебряные талеры. Все это Михаил в своё время выписал по каталогам, но отнюдь не был уверен, что они соответствуют своему времени. Уж слишком дёшево они стоили.

В более поздних своих монетах Силин уже не сомневался. Девятнадцатый век котировался не так высоко, его уже не имело смысла подделывать. Особенно много у него имелось монет Великобритании: несуразно большие, по нынешним меркам, шиллинги, пенсы с высокомерным профилем королевы Виктории. Имелись австрийские пфенниги с ещё одним царствующим долгожителем — императором Францем-Йосифом. Достаточно много он приобрёл и восточных раритетов: старинных монет Китая и Японии, круглых и бочкообразных, но с неизменной забавной квадратной дырой посередине. Приятно ласкали взор небольшие арабские монеты с узорчатой вязью своих загадочных надписей. По магометанской вере запрещалось изображать лики восточных правителей. Зато на монетах Латинской Америки гордо красовались генералы-освободители: Боливар, Сан-Мартин, Бернадетто — в непременных треугольных шляпах и на вздыбленных лошадях.

С двадцатым веком у Нумизмата и совсем не было проблем. Одна только Африка, совсем недавно получившая независимость, занимала добрых шесть планшетов. Индия, Пакистан, всякие там Филиппины и Индонезии щедро чеканили свои монеты, радуя этим нумизматов всего мира. Забавляли Силина и монеты Австралии. Неестественно блестящие, словно хромированные, они обильно рекламировали животный мир континента: кенгуру, киви, коалу и ехидну.

Но главный отдел коллекции Силина занимали монеты России. Имелись у него самые первые, ещё времён Киевской Руси, сребреники, конечно в копиях, правда, очень похожие, с аляповатыми изображениями правителей и трезубцем на реверсе. Монеты пятнадцатого, шестнадцатого веков, маленькие, бесформенные, с всадниками в короне и с копьём, знаменитые копейки, — их Силин приобретал в Москве просто за бешеные деньги. Проще было с монетами Петровской эпохи. Их осталось побольше, да и выписать можно было по каталогам. Полушки, гроши, полтины, гривенники, медные и серебряные — свыше полутора тысяч материальных свидетелей ушедшей эпохи.

Немногочисленные гости, первый раз посетившие дом Силина и лицезревшие именно эту часть коллекции, просто шалели от такого обилия незнакомых им видов денег. Многие и знать не знали, что такое грош или алтын, полушка или деньга. В коллекции Михаил собрал монеты всех Романовых, начиная с первого Михаила, своего тёзки, и до Николая Второго. Имелись и совсем редкие экземпляры, вроде рубля Иоанна Антоновича, венценосного младенца, правившего чуть больше года и свергнутого «дщерью Петровой», Елизаветой.

Но самой большой гордостью, можно сказать, святыней Силина являлся константиновский рубль. И главное было не в том, что один он стоил больше всех остальных монет. Он был стержнем коллекции, именно он определял её значимость и неповторимость. А значит, он в какой-то степени и был смыслом всей жизни Нумизмата.

В роковой вечер ограбления Силин, увидев на полу беспорядочно разбросанные пустые планшеты, первым делом начал искать планшет под номером двадцать. Он находился в самом низу его хитроумной «вертушки», и у Нумизмата теплилась надежда, что до него руки у грабителей не дошли, тем более что там размещалась лишь маленькая потёртая коробочка, обшитая чёрным бархатом, с одной-единственной монетой.

Надежда рухнула, когда Михаил увидел валяющуюся в стороне открытую коробку. Розоватый потёртый бархат с небольшим округлым углублением внутри чуть не убил Силина. Хватая ртом внезапно оскудневший кислородом воздух, он прижал рукой сердце и, опустившись на колени, долго ждал, когда же выскочит из груди длинная цыганская игла, не позволявшая Михаилу даже сделать вдох. Только из глаз его текли и текли слезы.

ЧЁРНАЯ ТЕТРАДЬ

Константиновский рубль

Запись на форзаце (заполнено рукой Силина).

«Константиновский рубль, серебряная монета с изображением на одной стороне двуглавого орла со всеми регалиями (короной, булавой, скипетром), окружённого венком из лавровых листьев. Под орлом три буквы: „С.П.Б.“ — знак Петербургского монетного двора. По кругу монеты надпись: „Рубль. Чистаго серебра 4 золотника 21 доля“. На другой стороне портрет лысоватого человека с бакенбардами и коротким вздёрнутым носом. Под портретом дата: „1825 год“, а по кругу надпись: „Б.М. Константинъ ИМП. и САМ. ВСЕРОСС.“ На ребре (гурте) монеты надпись: „сер. 83 1/3 пробы 4 зол. 14/25 доли“. В современном пересчёте вес монеты составляет 20, 73 грамма.