Нуб и Олд. E-Revolution - [41]

— А что на счёт… — Шпигин быстро облизал резко пересохшие губы. — Продления жизни?

— Продления жизни? — нахмурился Павел. — Ты, полагаю, не регенерирующие словоформы имеешь в виду.

— Что сказал, то и имею в виду, — сказал Шпигин. — Можно ли с помощью словоформ продлять жизнь?

Павел замолчал, глядя куда-то в пространство над головой Бриллианта.

— Знаешь, — после долгой паузы произнёс он. — Ходят смутные слухи, что такие словоформы существуют. Только вот нам, простым "молчунам". как нас называют говорящие, доступа к ним нет. Да, нас приблизили к себе, возвысили над серой массой, но не более того. Для говорящих мы лишь прислуга, призванная компенсировать их небольшую численность. Хотя для нас они приоткрыли завесу тайны, мы для них люди второго сорта. Нас приблизили к семьям, но… серьёзных словоформ нам не доверят. Дадут лишь несколько забавных игрушек, местами даже полезных, но не более того.

Михаил Викторович молчал, стиснув зубы. Он судя по всему думал, что стоит ему приблизиться к говорящим, как получит все ништяки на блюдце. Жизнь в очередной раз продемонстрировала свой звериный оскал.

Денис побарабанил пальцами по внутренней стороне айпада. Может, они чем-то похоже со Шпигиным? Как Бриллианта хитро обманули говорящие, так и его Дениса, вполне может провести Речь…

ГЛАВА 7: Торжество Древних

— А что там за испытание второе? — неожиданно спросил Шпигин.

— Первый раз? — снисходительно посмотрел на него Павел. — Ещё только до второго дошёл… Ну-у-у-у, как тебе сказать… это будет очень сильная ломка. Но ничего такого, чего нельзя было бы преодолеть.

Бриллиант сглотнул и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.

— Да расслабься, все мы через это прошли, — подмигнул ему Павел. — Оно того стоит. Раньше я был жалким человеком, а теперь я — Древний. На меня больше не распространяются человеческие нормы морали, я полностью свободен!

Голос его стал ниже, он расправил плечи, глядя куда-то сквозь Бриллианта в недоступные тому дали.

— Что значит древний? — не понял Шпигин.

— Я принял их образ жизни, — пояснил Павел. — Стал таким же как и они. Ну, ты скоро сам всё поймёшь. Ничего тебе рассказывать не буду, это против правил. А теперь прошу меня простить… Меня ждут важные дела.

Он подхватил рюмку со стола и опрокинул в себя её содержимое. Улыбнулся с извиняющимся видом, поднялся из-за стола и двинулся в сторону подиума с певичкой и стриптизёршами.

Шпигин проводил его мрачным взглядом.

Через какое-то время певица умолкла и вместе с "подтанцовкой" покинула сцену. Вместо неё под всеобщее обозрения вышла Толлмаш собственной персоной в сопровождении двух крепких телохранителей, упакованных у чёрные пиджаки. Несколько раз постучала по микрофону в руке, проверяя тот на работоспособность.

Появление главной древней вызвало в зале нешуточный ажиотаж. Даже игроки оторвались от своих агрегатов, чтобы подбежать поближе к сцене и лично поприветствовать главу семейства древних-говорящих. Михаил Викторович и Максим встали и тоже присоединились к рукоплещущей толпе.

— Она прекрасна, — шепнул Михаилу Викторовичу Павел, каким-то образом оказавшийся рядом. — По стандартам красоты Древних — нет женщины краше.

— Да и по человеческим он очень даже хороша, — заметил Шпигин.

— Не упоминай тут человеческие стандарты, — покосился на него Павел. — Это дурной тон.

Денис озадаченно почесал затылок. Он слабо разбирался в стандартах красоты женщин сорока-пятидесяти лет. Все они казались ему жутко старыми. Вот восемнадцать лет, это да, тут он шарил… Хотя Толлмаш выглядела довольно худой и стройной по сравнению со своими обычными ровесницами. Особенность метаболизма древних или тренировки и здоровый образ жизни?

— В другие семьи говорящих попасть намного трудней, — вздохнул Павел. — Нереально практически. Семья Толлмаш очень снисходительна в этом плане. Всего-то нужно доказать им свою верность да выполнить несколько неприятных, но по сути лёгких заданий!

Толлмаш обаятельно улыбнулась и подняла руку, призывая к тишине. Присутствующие умолкли, готовые жадно ловить каждое слово лидера семьи.

— Вы мы собрались сегодня здесь, чтобы отпраздновать главный праздник в году, — произнесла Ирина Эльгаховна, очаровательно улыбаясь присутствующим. — Древние и люди, это день, когда мы забываем о видовых различиях, забываем о взаимной ненависти, преследовавшей наших предков многие тысячи лет.

В зале раздался одобрительный гул, кто-то даже зааплодировал, однако Толлмаш жестом снова призвала всех к тишине.

— Весь этот год мы усердно работали на благо нашей общей семьи, — произнесла она. — Пришло время пожать плоды наших трудов! Все мы, истинные древние и те, кто присоединился к нам позже, прошли долгий и тяжёлый путь. Я сама на своём опыте познала, как тяжела жизнь вдалеке от родины. Большинство из вас знает, а некоторые ещё нет, что я, будучи ещё ребёнком, вместе с родителями прибыла на Землю из своего родного измерения. Мы бежали от страшной катастрофы, подробности которой я ввиду детского возраста не запомнила. Жизнь в чужом краю, даже в общине с близкими сородичами, зачастую тяжела и полна лишений. Мои родители очень старались сделать моё детство беззаботным, хотя в виду нашей крайней бедности им приходилось очень и очень тяжело. Какова же была их радость, когда у меня, одной из немногих, обнаружился дар Речи! Воистину то был чудесный день…