Ножом по сердцу - [59]

— Слушай, девуля…

— Нет, дедуля, это вы послушайте! Мне надо побеседовать со своей клиенткой Оливией Марчант. Она не находится под арестом и может разговаривать, с кем ей заблагорассудится. Вы не имеете права ее изолировать и прекрасно это знаете.

Ролингс открыл было рот, чтоб выдать залп, но Грант предупредил извержение:

— Констебль, проводите миссис Марчант в кабинет. Мисс Вульф, попрошу на пару слов.

Оборачиваясь назад, я понимаю, что, возможно, то был знаменательный шаг в его карьере. Один из тех голливудских моментов, когда мужчина совершает настоящий мужской поступок и все вокруг понимают, что он — таки да! — настоящий мужчина и вовсе не младший сотрудник. Оливия с женщиной-полицейским удалились вниз по лестнице. Грант повернулся к Ролингсу.

— Пять минут, сэр, — сказал он. — Я все улажу. Ролингс пыхнул, фыркнул:

— Ну-ну, Майк! Валяй. Кончать надо, мать твою, эту самодеятельность! — Он потопал прочь, явно облегчив душу ругательством.

Что ж, вы так, и я так!..

— Ханна…

— Ну ты и свинья! Я тебе выдаю подчистую всю информацию, избавляю от ишачьих трудов и получаю пинок под зад.

— Ханна, строго говоря, я не обязан тебе ничего сообщать.

— Тогда какого хрена обещал?

— Послушай…

— Хуже того, зачем ты мне врал?

— Я не врал.

— Ищем, значит, черный плащ со шляпой, так? Что произошло? Устроили швейцару гипноз или в последнюю минуту какой-то другой таинственный свидетель объявился?

Грант вздохнул:

— Когда мы с ним беседовали вчера, он не был уверен. Сегодня он уверен.

— Черт побери! Плащ хоть обнаружили?

— Нет. А ты откуда знаешь?

— Уж не от тебя, конечно, — огрызнулась я. — Что насчет него сказала Оливия?

— Не может найти. Говорит, наверно, оставила в офисе у Марчанта во вторник днем.

— Кэрол Уэверли может подтвердить. Она видела, как Оливия возвратилась без плаща.

— Это всего.лишь значит, что плащ в тот момент не был на ней. Но он был на ком-то примерно в половине первого ночи. Швейцар готов присягнуть, что видел, как некто в этом плаще выходил из здания.

— Да, но свидетелю с таким плохим зрением суд вряд ли поверит, не так ли? — кротко вставила я.

Грант сконфуженно развел руками:

— Зрение у него отличное.

— Неужели? Поразительно! И все же, по-моему, тебе и самому ясно, что это абсолютно ничего не доказывает. Убийца мог подобрать этот плащ где-нибудь в приемной и накинуть на плечи, просто чтобы выскользнуть из здания. И это можно было бы считать элементарным объяснением того, почему в данный момент плаща у Оливии нет.

— Возможно. Но у нее еще проблема с алиби.

— В каком смысле?

— В таком, что она не может доказать, что находилась в «Замке Дин» в ту ночь.

— Что за чушь! Кэрол Уэверли и половина обслуживающего персонала видели, как она возвратилась.

— Не исключено, что она выехала снова.

— Угу, не исключено, что инспектор Ролингс — скрытый буддист. Где доказательства?

— Был телефонный звонок, на который Оливия не ответила.

— Что за звонок?

Грант растерянно молчал. Было ясно: он-то думал, я знаю.

— Что за звонок? — повторила я снова.

— Около одиннадцати был звонок от Мориса Марчанта. Я думал, Кэрол Уэверли тебе сказала. Она засиделась в кабинете за работой, как вдруг зазвонил телефон. Звонил Марчант; сказал, что пытается дозвониться жене, но та не берет трубку прямого телефона, и он спрашивал, исправен ли телефон. Тогда Кэрол сама подключила его через центральную связь. Оливия к телефону не подошла.

Бедняга Кэрол. Куда ни ступит, везде наследит. Со стороны может показаться, что она намеренно подставляет свою патронессу. Я отсортировала это соображение в разряд «обдумать позже».

— Может, Оливия спала.

— А может, и отсутствовала.

— Вы проверили линию?

— В полном порядке.

— Так, может, она была в ванной? Или просто ни с кем не желала разговаривать. Ты такое учел?

— Да будет тебе, Ханна, нам прекрасно известно, что она с ним не на шутку поругалась из-за какой-то женщины.

— Ну и дубина же ты, — сердито сказала я. — Это я та самая женщина. Он засек меня, когда я явилась к нему днем на прием. Догадался, что я что-то вынюхиваю. Когда Оливия позже пришла, он обвинил ее в том, что она ставит под удар их дело, нанимая частного детектива для проверки бывших клиенток.

Некоторое время Грант смотрел на меня в замешательстве, потом довольно-таки гнусно расхохотался:

— Ну и ну! Да, голыми руками тебя не возьмешь. А как орала — я, мол, вам выложила все, а вы меня так бортонули!

— Прости, — сказала я. — Выпало из головы.

Наконец-то и я преподнесла ему сюрприз. Видно было, как он прикидывает в уме, сравнивает с показаниями регистраторши, проверяет — совпадает, не совпадает. Да уж, ему было чем заполнить образовавшуюся паузу.

— Откуда ты знаешь, что они говорили о тебе?

— Оливия сказала. И потом, — поспешила вставить я, не давая Гранту перебить себя, — все сходится. Я еще тогда поняла, что он отнесся ко мне с некоторым подозрением. Даже спросил, знаю ли я Оливию, хотел проверить, как отреагирую. К тому же, ведь вы пока не обнаружили кандидатку в его любовницы, верно? — Он пожал плечами. — Да будет тебе, Майкл! Уже наверняка кто-то перелопатил список пассажиров рейса на Амстердам на предмет подходящих лиц женского пола.