Ноздря в ноздрю - [75]
— В местной полиции мне сказали, что бомба предназначалась не Ролфу. Его взорвали по ошибке.
— Я знаю, — кивнул я. — Но вдруг полиция не права?
Дороти тяжело опустилась на один из свободных стульев.
— Вы думаете, кто-то хотел убить именно Ролфа?
— Да, — ответил я. А после долгой паузы добавил: — Как по-вашему, кто мог желать его смерти?
Она рассмеялась с горечью.
— Только около тысячи местных. Их всех уволили прошлой зимой. И они все винили Ролфа.
— Но они, конечно же, не…
— Нет, нет. Это несерьезно.
— Вы можете назвать кого-то еще, кто хотел бы убить его и причинить урон компании?
Она поджала губы, покачала головой.
— Вы знаете человека по фамилии Комаров? — спросил я.
— Конечно. Я очень хорошо знаю Питера. Он импортирует пони. Но вы же не хотите сказать, что он как-то связан с этим взрывом?
— Не знаю. Просто поинтересовался, слышали вы о нем или нет.
— Он и его жена останавливались у нас. — Тон однозначно указывал, что гости этого дома вне подозрений. — Они наши друзья.
— Многих людей убивали именно друзья, — напомнил я.
«Et tu Brute?»[39]
И тут же задал следующий вопрос:
— Когда именно Комаровы останавливались у вас?
— Когда приезжали по каким-то делам, связанным с поло.
— В «Лейк кантри поло-клаб»? — уточнил я.
— Да. Ролф там вице-президент.
— А у самого Ролфа есть пони?
— Сотни, — ответила Дороти. — Я бы хотела, чтобы он уделял мне столько же времени, сколько тратит на это чертово поло. — Она замолчала, посмотрела в окно. Понимала, что теперь в жизни добавится трудностей.
— Питер Комаров как-то связан с клубом поло? — спросил я.
Она вновь повернулась ко мне.
— Не думаю. Но я знаю, что все его лошади после прибытия в страну несколько дней проводят на территории клуба.
— А откуда привозят лошадей?
— Думаю, из Южной Америки — Аргентины, Уругвая, Колумбии.
— И куда их отправляют после пребывания в клубе поло?
— Развозят по всей стране. Я иногда ездила на аукционы с Ролфом. Вы знаете, в Кинленде, штат Кентукки, и в Саратоге.
Я слышал об обоих этих местах. Там проводились крупнейшие аукционы чистокровных скаковых лошадей.
— Так в клуб привозят не только пони?
— Я думаю, по большей части пони, но есть и скаковые лошади.
— А почему их поначалу привозят в клуб поло?
— Честно говоря, не знаю. Они прибывают на самолетах в аэропорт О'Хэйр или в аэропорт Милуоки, а потом их в специальных фургонах привозят в клуб. Может, они нуждаются в акклиматизации, или им надо привыкнуть к новому часовому поясу. Я думаю, они остаются в клубе на неделю, а потом их увозят на продажу. Разумеется, кроме тех, что Ролф оставляет себе. — Она вздохнула, и в глазах снова заблестели слезы.
— Мне представляется странным, что скаковых лошадей сразу не везут на продажу, — заметил я.
— Ролф говорит, что их должен осматривать ветеринар. И еще есть какие-то дела с шарами.
— Шарами?
— Да, — кивнула Дороти. — Металлическими шарами. Они имеют какое-то отношение к перелету. Точно я не знаю, но после прибытия каждого самолета с лошадьми у нас дома несколько дней стоит большая коробка с этими шарами.
— А сейчас они у вас есть? — спросил я.
— Думаю, несколько должны лежать в столе Ролфа.
Дороти вышла из кухни, но вскоре вернулась со сверкающим металлическим шаром размером в мяч для гольфа. Положила его на стойку передо мной, и я его взял. Ожидал, что он будет тяжелым, как гиря, но, полый внутри, весил шар совсем ничего.
— Для чего они? — спросил я Дороти.
— Понятия не имею. Но, думаю, как-то они связаны с пони.
— Могу я взять этот шар?
— Не уверена, что Ролф похвалит меня, если я отдам его вам, — ответила Дороти. — Он ими очень дорожит. Всегда пересчитывал, чтобы ни одного не пропало.
— Но, возможно, шар поможет выяснить, что послужило причиной взрыва.
— Вы действительно так думаете? — В глазах Дороти зажглась надежда.
— Точно не знаю, но возможно.
— Тогда можете его взять. Но должны пообещать, что вернете его, когда надобность в нем отпадет.
Я пообещал, а Каролина улыбнулась Дороти.
Мы уехали из дома Шуманов без пяти два, соблазненные предложением остаться на ленч и съесть сандвич с ветчиной и сыром. В результате задержались дольше, чем следовало. Я вырулил на автостраду 94 и с силой надавил на педаль газа. От Чикаго нас отделяла сотня миль, а репетиция оркестра начиналась у Каролины в четыре часа. И не следовало забывать, что ей требовалось время, чтобы заскочить и отель — взять платье для концерта и любимый альт. Вот и приходилось спешить.
— И что ты об этом думаешь? — спросила Каролина. Она сидела на переднем сиденье и перебрасывала сверкающий металлический шарик из руки в руку.
— Понятия не имею, для чего он нужен, — ответил я. — Но, раз уж он как-то связан с Комаровым, очень хочется это выяснить. — Я еще прибавил газа, обгоняя очередной восемнадцатиколесный трейлер, мчащийся по средней полосе.
— Не нарвись на штраф за превышение скорости, — предостерегла меня Каролина.
— Но ты сказала… — Я замолчал. Она сказала, что ей надерут задницу, если она опоздает на репетицию.
— Я знаю, что сказала. Но если тебя остановит полиция, тогда мы действительно опоздаем.
Я чуть ослабил давление на педаль газа, и стрелка спидометра пошла назад. Скорость упала до разрешенной. Если и превышала, то на чуть-чуть.
Конезаводчик Дэниел Рок по просьбе графа Октобера расследует странные случаи на скачках. Некоторым лошадям явно дают допинг, который, однако, не может выявить ни одна экспертиза. Под видом младшего конюха Рок проникает в конюшню, которая связана с подозрительными лошадями, — и понимает, что ввязался в гораздо более опасное предприятие, нежели полагал вначале.
Во время скачек «Гранд нэшнл» в Эйнтри на глазах у сотен людей неизвестный убивает Геба Ковака, финансового консультанта фирмы «Лайял энд Блэк», человека на первый взгляд совершенно законопослушного и в криминальных историях не замешанного. Ник Фокстон, бывший жокей, друг и коллега Ковака, а также по несчастливой случайности прямой свидетель преступления, просто не может остаться в стороне. А когда и у него над головой начинают свистеть пули, убеждается, что затеянное им расследование, а точнее, его скорейшее завершение – это единственный способ остаться в живых.
Вложив фантастические деньги в покупку племенного жеребца, молодой банкир Тимоти Эктрин надеется со временем вернуть их с огромной прибылью, но, к несчастью, все потомство породистого скакуна нежизнеспособно из-за жутких врожденных увечий. Пытаясь выяснить причину неудачи, Тимоти начинает собственное расследование. Теперь на кон поставлены уже не только его капитал и репутация, но и жизнь.
Для жокея-профессионала Келли Хьюза, короля стипль-чеза, остаться без лицензии – сущий кошмар. Поэтому Хьюз решает провести собственное расследование обстоятельств, приведших к столь неожиданному для него решению Дисциплинарного комитета…
Сид Холли — бывший жокей, получив тяжелую травму, вынужден оставить скачки и взяться за работу частного детектива. Выполняя просьбу тестя, он начинает опасное расследование несчастных случаев и финансовых махинаций вокруг ипподрома Сибери.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.