Новый отсчет - [6]

— Садись, Ванн Хоффин, — пригласил Каллин Аркк. Он был старший по возрасту, а потому при равенстве званий имел преимущество в решении оперативных задач. Он налил в бокал зеленоватую, тягучую жидкость — хайк. — Давай помянем нашего адмирала, командор. Он был великий ящер, и мы знаем это лучше многих других хинков.

Ванн Хоффин кивнул головой. Они действительно уже два цикла воевали с покойным флотоводцем, были его учениками и знали все его заслуги. После того, как они выпили, Аркк продолжил свою речь.

— Но в этот раз старый адмирал просчитался. Надо еще проанализировать причину такой неудачи, но, я думаю, что нам тоже стоит в ответ предпринять что-то неординарное.

— Что именно? У тебя есть какие-то идеи?

Командор развернулся в кресле и показал одним из своих четырех пальцев на картину, застывшую на большом обзорном экране.

— Один из оставшихся эсминцев успел зафиксировать предварительную и основную разгонную вспышку сверхсветового старта за пределами этой звездной системы. Судя по этим кадрам, это линкор хасков.

Ванн Хоффин поразился.

— Неужели это хаски сумели устроить такую изощренную ловушку? За этими выродками вселенной этого прежде как-то не замечалось. Они всегда воевали слишком строго по уставу и вполне предсказуемо.

— Нет, это не их заслуга. Судя по рассказам начальника армейской разведки Микки Орка, отправленного адмиралом в выбраковку, но не успевшего получить заряд милосердия в ушную перепонку, в этом им активно помогали местные аборигены, так называемые земляне. Именно они нанесли ядерные удары своими ракетами по нашим техническим базам и пунктам кормления.

Ванн Хоффин выругался.

— Это так неожиданно. Такого никогда прежде не было.

— Да, мало того, что мы потеряли целый флот, но после ядерного удара мы не можем использовать и саму планету. Вся фауна уничтожена, запасы мяса так же пошли прахом. Кроме того, по рассказам этого недостреленого ящера, земляне искусные воины. Похоже, что они вывезли на этом корабле всю свою военную элиту. Они могут сильно испортить картину нашего превосходства на фронте глобальной войны. Мы, как два ответственных командира, не можем этого допустить.

— Что вы предлагаете, командор?

— Есть два варианта. Один из них — отправить один из линкоров вдогонку хаскам. По вспышкам мы высчитали траекторию их движения, она прямолинейна до изумления. Самый кратчайший курс на центр Содружества. Они не должны добраться до своей Метрополии и раствориться среди планет и новых кораблей. Их надо уничтожить раньше, пока они еще на одном корабле.

Ванн Хоффин все понял мгновенно. Эта операция было чистым самоубийство, и для него лично, и для команды линкора. Но сама суть воспитания воина-хинка была построена на постоянной готовности к смерти.

— Хорошо, я согласен на этот прыжок возмездия. Хотя, шансов мало. Они все равно будут раньше, их будут встречать. Нас уничтожат еще на выходе из прыжка.

Его коллега возразил.

— Нет, шансов как раз много. Они ведь не знают, что их преследуют. Кроме того, есть еще один вариант. Запасной…

Этот вариант они обсуждали долго. Потом Ванн Хоффин вернулся к более мелким проблемам.

— Что делать с кораблями, оставшимися на Земле целыми? Там стоят совершенно целые инкубаторы, заводы. Кроме того, там еще много живых хинков. Что делать с ними?

— Да, там более миллиарда ящеров, — подтвердил Каллин Аркк, но при этом отрицательно покачал головой. — Но все они достойны только одного — выстрела милосердия. Нам не нужны ни радиоактивные корабли, ни ядерные солдаты.

Через два часа один из линкор хинков двинулся за пределы Солнечной системы. Наблюдая, как светлая точка движется на карте звездного неба, Каллин Аркк пробормотал: — Хорошо бы, чтобы у него все получилось. Да поможет ему Звездный Ящер.

Глава 3

День второй.

Соболев проснулся сам, и это было удивительно хотя бы потому, что прошло всего шесть часов после того, как он отключился от реальности с единственной мыслью проспать, не вставая с этих пластиковых нар весь предстоящий год полета. Сначала он не мог понять где находится, но потом вспомнил все, и, со вздохом сожаления, сел на лежанке. На полу уже не было следов недавнего конфуза с содержанием желудков жителей отсека.

— Сашка, это кто тут у нас убирался? — спросил Соболев у попавшего ему на глаза Симонова.

— Да, мы все понемногу. Сейчас как раз составляем график уборок. Спорим, по алфавиту его делать, или по национальностям.

Соболеву было не до этого. Желудок напомнил о своей пустоте сосущей тоской. Но, сначала нужно было сделать кое-что еще.

— Где тут туалет, Сашка?

— Два отсека, назад, только не промахнись там, пилот. Там нужно быть настоящим асом.

— А я кто? Я и есть ас, — отшутился Сашка.

Туалет Соболев нашел быстро, его было видно из-за не очень длинной, но очереди. Поразило Соболева то, что в одной очереди стояли и мужчины, и женщины. Оказалось, туалет действительно был общим. Просто для каждого вида деятельности было свое отделение. Тридцать раковин для умывания, тридцать писсуаров, тридцать разделенных загородами и дверцами унитазов — это было маловато для такой массы людей. Смысл фразы Сашки Симонова пилот понял, когда увидел унитазы, на которых надо было ему угнездиться. По размерам это седалище напоминало туалет для воспитанников младшей группы детского сада. Собственно, сильно рассиживаться ему не дали, за дверцей кабинки приплясывали десятки невынужденных танцоров. Сделав свое дело, Сашка развернулся, чтобы нажать на что-то, чтобы смыть плоды своей деятельности, но понял, что никакой ручки или педали тут не было. Но и дерьма в емкости тоже уже не было. Как-то это у хасков обходилось без помощи воды. А сам унитаз оказался уже девственно чистым.