Новый Гулливер - [16]

Шрифт
Интервал

Я кивнул головой.

— Но как же ты не боишься ходить в лес? Ведь в лесу ты все время в опасности.

— Только в тихие дни. Когда дует ветер, никто из богов не заходит в лес. Почему, я не знаю, но это так — все это знают.

Мне было ясно, почему. Я знал, как они боятся, как бы на них что-нибудь не свалилось. Сверхцивилизация издергала их нервы, сделала их трусливыми и вялыми. У них не было оснований бояться разъяренного быка, так как в любой момент они могли уложить быка на месте. Им нечего было бояться кроткой расы, которую они приручили и умышленно держали в невежестве, чтоб она усердней служила им. Но с дерева могла свалиться ветка; в пещере могло появиться привидение. Мне становились ненавистны эти существа первого разряда, как они себя называли.

Теперь Дрим засыпала меня вопросами о стране, откуда я приехал, и все, что я ей говорил, она критиковала со своей, варварской точки зрения. Например, она возмущалась, что у нас есть больницы, и всякую заботу о больных считала нечестивой. Если чинить и штопать всех больных и слабых, давать им возможность жить несколько дольше, чем они так бы прожили, так ведь у них же могут быть дети, тоже слабые, болезненные, с которыми тоже будет куча хлопот. Это мы видим на животных, которых мы воспитываем, и растениях. А с людьми разве не так бывает?

Я должен был признать, что и с людьми бывает то же. Но поставил ей на вид, что на моей родине ценят не одно только физическое превосходство.

— Это я уже заметила, — сказала она с откровенностью, почти смутившей меня. — А женщины у вас — красивы?

— Некоторые очень красивы. Но, боюсь, есть и вовсе некрасивые.

— Так зачем же их оставляют жить? Ведь это, должно быть, очень неприятно смотреть на некрасивых. А есть у вас женщины красивее меня?

— Нет, Дрим, такой красавицы, как ты, я никогда не видел.

— Скажи это еще раз. Это звучит так приятно.

Но я не повторил этого. Я чувствовал на себе известную ответственность по отношению к этому прекрасному, несовершенному первобытному созданию. Мне казалось, что долг мой, — прежде всего очистить ее ум от суеверий, внушенных ей этой кучкой ученых и высоко интеллигентных, но уродливых людей, которых ее научили считать богами.

— Если твои повелители — боги, как ты говоришь, почему же они не убьют морское чудовище, которое живет в пещерах?

— Двое из них пошли убить его, но посмотрели ему в глаза, и такой страх напал на них, что они умерли со страха. И тогда они увидали, что это существо очень злое и, так как они мудрые — они оставили его в покое.

— Какие же они, однако, слабые и жалкие, если их так легко напугать до смерти. У меня на родине люди верят только в бессмертных богов. А здесь у вас ваши боги умирают, как и все прочие люди. Давно ли я здесь, а уж на моей памяти умер один — тот самый, который нашел меня на берегу, и тело его сожжено.

— Да, тело. А сам он продолжает жить. Боги научили меня этому, когда я была еще ребенком, и это нехорошо с твоей стороны, что ты хочешь заставить меня думать иначе.

Удивительно крепко сидят в человеке впечатления, полученные им в детстве! Я, конечно, наблюдал это и раньше, чем попал на Фулу. И мог ли я один бороться с этой сложной и упроченной организацией рабства, которую так слепо приняли на веру и сжились с нею сами рабы? Я перевел речь на другое — на ее страх перед морем.

— Ты хорошо плаваешь? — спросил я.

Дрим засмеялась.

— Я плаваю так же, как хожу или бегаю. Разве это трудней, чем бегать? Какие странные ты задаешь вопросы!

— Отлично — тогда мы с тобою поплаваем в море.

— Нет. Морская вода нехорошая. Если пить эту воду, — умрешь. Разве не так?

— Так-то так, но…

— Ну, так зачем же ты советуешь мне плавать в море? Нас учат и не дотрагиваться до морской воды. Ты вот сам говоришь так, как будто ты тоже бог, и хвастаешь своей свободой, и говоришь, что ты приехал из далекой страны, — но ведь и сам ты не посмеешь войти в море.

Теперь настал мой черед смеяться.

— Я сегодня же вечером пойду и выкупаюсь в море. И плавать буду. Вот увидишь.

— Молю тебя: не делай этого.

— Почему? Это мне не повредит.

— Ты, наверное, умрешь.

— И не подумаю.

— Это было бы жаль, если бы ты умер, потому что мне, может быть, удастся еще на несколько дней оттянуть свой конец, и я, может быть, полюблю тебя.

Мы были уже у входа в пещеры.


ГЛАВА IX

Боковая стена утеса из темного песчаника вся была продырявлена отверстиями, словно гигантский садок для кроликов. По виду утесы здесь были естественные, но во внутреннем лабиринте подземных ходов и пещер, в который мы вошли, несомненно, было много искусственных сооружений. Местами покрытие подпирали сложенные из кирпича колонны, а стены, несомненно, были выглажены и выровнены каким-нибудь орудием. Я догадывался — так как Дрим ничего сообщить мне об этом не могла — что владыки острова одно время намеревались использовать эти естественные пещеры, но затем были напуганы каким-то нелепым суеверием. Не мог же я поверить в допотопное чудище, выползшее из моря и, как василиск, убивавшее одним взглядом? Как же бы это оно прожило пятьдесят лет в этих пещерах, ни разу не показавшись на свет Божий?..


Еще от автора Барри Пейн
Переселение душ

Сборник рассказов «Переселение душ» впервые знакомит русского читателя с творчеством замечательного и чрезвычайно популярного в свое время писателя, сумевшего не затеряться, что само по себе довольно ценно, среди таких знаменитых своих современников, как Джон Голсуорси, Бернард Шоу, Оскар Уайльд, Джером К. Джером и многих других. Оставив карьеру военного, на литературном поприще Пейн стяжал славу как автор фантазий и историй о сверхъестественных явлениях. Однако уникальность мира, созданного Пейном в своих рассказах, мира загадочного и даже пугающего порой, мира, в котором реальность зачастую оказывается лишь фантазией, богатство — бедностью, жизнь — смертью, а смерть жизнью, вполне очевидна.Эта уникальность — в том, что практически любой пассаж, вышедший из-под пера Пейна, насыщен смешным: творчество Пейна в целом, сколь бы разнообразными и разноплановыми ни были написанные им произведения, свидетельствует об одном — их создал мастер с неиссякаемым и завораживающим чувством юмора.


Рекомендуем почитать
Сокровища атанов

Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.


Снять скафандр

На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…


Шутка госпожи Природы

Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.


Секрет вдохновения

Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.


Ритм жизни

У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.


Разрушенные ступени

Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…


Женщина-вампир

Фантастическо-приключенческий роман «Женщина-вампир» загадочного Анри Люсне — одно из произведений, опередивших «Дракулу» Б. Стокера. Действие романа начинается в первой половине XIX в. в Индии, где потомки французского генерала готовят восстание против британского владычества. Нити заговора сплетаются все туже… и приводят молодого француза Рожера Болье в объятия прекрасной женщины-вампира. Оставляя за собой трупы, соблазнительная хищница преследует свою жертву и в Париже.


Интервью о морском змее

Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Интервью о морском змее» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения советских фантастов, написанные в 1920-х — 1940-х гг.: «Интервью о морском змее» С.


Повесть славного Гаргантуаса, страшнейшего великана из всех до ныне находившихся в свете

В очередном выпуске серии «Polaris» представлено первое переиздание курьезной книжицы, впервые увидевшей свет в Петербурге в 1790 г.


Блуждающие души

В издании воспроизведена книга китайских сказок и легенд, составленная и переведенная Э. Е. Магарамом — писателем, журналистом, составителем ряда посвященных Китаю альманахов, выходивших в «русском Шанхае». В приложении к книге приведены несколько дополнительных китайских сказок из альманаха Э. Магарама «Дальний Восток» (1920).