Новый Галлифрей - [48]

— Но мы ведь сделали таймледи даже Сьюзан, а она была просто человеком.

— Да. Но едва ли правильно хватать и переиначивать природу всех, кого мы подозреваем, или кого придет в голову.

— Да, конечно. Тем более, по нашему счету, все наши дети на месте, никто не пропадал. Возможно, Элис — эхо одного из них, с которым и так все в порядке.

— Да, это возможно.

— А если к ее истории примешиваются иные вероятности, может быть, когда-нибудь у нее найдутся и часы. Или просто что-то станет более явно. Пожалуй, имеет смысл просто слегка за ней присматривать.

Ривер удовлетворенно кивнула:

— Я тоже так думаю.

Какое-то время мы просто смотрели на танцующую Элис. А потом в воздухе снова что-то переменилось. Я бросил взгляд на дверь и увидел исчезающий за ней край твидового пиджака. Очень знакомого… но ощущение тут же пропало.

Я с тревогой посмотрел на Ривер. Она обеспокоенно озиралась.

— Ты видела его? Это был он?

— Не знаю. В любом случае, он не вошел.

— Может быть, его тоже привлекла аномалия.

— Возможно.

— И ты не хочешь с ним встретиться?

Хотя, что мы знаем о нем в это мире? Что он помнит? Что знает? Одиннадцатый, а не Десятый. Зато это был Доктор Ривер.

Ривер ответила мне долгим загадочным взглядом.

— Я вернулась в тридцать восьмой год не для того, чтобы встретиться с прошлым. А для того, чтобы с ним попрощаться.

Я сел на место. Меня распирали чувства. Причем, хорошие.

— Но все же как-то жаль. Он кажется таким одиноким, неприкаянным. Даже с Дженни у него, похоже, не сложилось родственных отношений.

— Может, он просто так устроен?

— И потому вечно о чем-то печалится? Может, мы можем сделать для него что-то хорошее? Вернуть часть прошлого. Например — Донна. Как ты думаешь, он обрадуется Донне? Уж она-то его растормошит? Мы же можем вернуть ей память.

— Но только в теле таймледи.

— Разумеется.

— А куда мы денем человеческое?

— Это же всего лишь тело! — фыркнул я.

— Знаешь, у некоторых есть предрассудки на этот счет.

— И в самом деле — предрассудки! Но игра же стоит свеч!

Ривер засмеялась.

— Я думаю, теперь главное, что стоит сделать — это вернуться в свою вселенную. Как бы тут ни было весело!

Танец закончился, раскрасневшаяся Элис вернулась к нам, и мы немедленно втроем растворились в сумрачном свете ламп кабачка, — в частности, чтобы не наткнуться случайно на Доктора, — и вернулись в ТАРДИС.

— А вот теперь — в британское посольство! — объявил я.

Элис заметно заволновалась.

Но мы вернулись в тридцать восьмой год, ничего не помнивший о вторжении живых горгулий, и которому до конца еще не развязанной Второй Мировой войны оставалось семь долгих лет.

Но что такое семь лет в сравнении со всей историей человечества? «Историей войн»?

Подарок для Доктора, или Эффект мотылька

Разве может мотылек

Не лететь на огонёк?..

коллаж-иллюстрация: Мисс Жуть

У женщины, распростертой на операционном столе, были темно-рыжие волосы, резкий решительный нос и чуть возмущенно сжатые губы. Точно такие же, как у другой — повелительницы времени, лежавшей рядом. Обе женщины соприкасались макушками, будто отражаясь друг от друга в зеркале, и медные волны их волос смешивались друг с другом. Обе были без сознания, но дышали ровно и глубоко. Обе пока не имели никакого представления о том, где находятся. Женщина-землянка просто этого не знала, а повелительница времени еще никогда не открывала глаз — этих глаз, которым был не страшен метакризис. Она еще только готовилась родиться, или возродиться в новом, достойном ее, теле.

По сути, обе являлись одним и тем же существом по имени Донна Ноубл. Одна была настоящей — человеком, но не была при том полноценной. В этом моем заявлении нет ни капли расизма, хотя не то чтобы он мне совсем уж чужд — я просто понимаю разницу между предметами и существами… или, скажем так, разными предметами и разными существами. Но ее память, как и то, чем она являлась на самом деле, были искусственно подавлены, что не назовешь естественным состоянием вещей. Вторая же была пока лишь усовершенствованной плотью, никем, но могла стать полноценной личностью. Настоящей Донной Ноубл.

* * *

Я застал Уилфреда Мотта в пабе «Красный лев». По его времени прошло менее двух недель с нашей последней встречи, но я решил не рисковать: люди — существа хрупкие, а Уилф далеко не молод. Разумеется, я перепугал его до чертиков. А мог бы, наверное, и до инфаркта. Повторюсь — люди хрупки, особенно когда стары.

— Здравствуй, Уилфред, — промолвил я, присаживаясь за его столик как ни в чем не бывало. — Пьешь в одиночестве?

Едва взглянув на меня, старик затрясся с головы до ног и конвульсивно начал хватать ртом воздух.

— Успокойся, — продолжал я тем же голосом, каким обычно гипнотизировал кого-то из прежних жертв, и улыбнулся. — Я не за тобой. Если тебе интересно, мы с Доктором больше не враги, да и здоровье у меня, как видишь, получше, чем при нашей последней встрече. Можешь меня больше не бояться. Можешь считать меня ангелом.

Уилф молча уставился на меня как на сумасшедшего.

— Нет, Уилф, — мягко поправил я. — Сумасшедшим я уже был, дело прошлое.

— А как же… — Уилф развел руками, будто пытаясь изобразить нечто большое и круглое. — Временной пузырь? Галлифрей?..