Новый Галлифрей - [38]

— Все относительно. Да, часто. Хотя обычные земляне об этом пока толком не в курсе. Ну что ж, моя прекрасная леди, автомобиль подан!

И мы укатили в Берлин. Было в этой девушке что-то странное, очень узнаваемое, узнаваемое почти до запретности собственным сознанием. Глушители, которые я расставил по городу, не позволяли бы обнаружить поблизости присутствие повелителя времени, но практически в непосредственной близости…

— А позвольте спросить, — снова заговорил я со всей беззаботностью. — Не сочтите за бестактность. Но сколько у вас… сердец?

— А сколько должно быть? — настороженно откликнулась гостья.

— Ну, к примеру, для жителей этой планеты свойственно иметь одно. Но мы знаем кое-каких инопланетян, обладающих двумя — они как раз очень похожи на людей, так же, как вы. Но раз вы тоже инопланетянка, есть смысл предполагать, что у вас их тоже два?

— Одно сердце? — скептически переспросила девица. — Непредусмотрительно!

— Ну уж как есть…

Мы прибыли в штаб-квартиру Абвера, и я все еще пытался наладить контакт с инопланетянкой, которая осторожничала вовсю и не желала даже открывать своего имени, когда в открывшуюся дверь кабинета прошли Элис Саксон — дипломатка из Британского посольства, которую было велено пускать ко мне в любое время, и… Ривер. Женщина-загадка, о которой в своей недавней речи обмолвился фюрер, пообещавшая ему превращение людей в богов в самые сжатые сроки. Она не знала, что я окопался здесь, наблюдая за ней. Но конечно, сейчас ее не могли обмануть никакие генераторы телепатического поля, она отлично видела, кто я, хотя не могла ощутить ранее мое присутствие. Ее лицо осталось совершенно каменным, что меня немного удивило и даже расстроило. Я представил инопланетянке вошедших, а потом… дверь закрылась позже, чем было нужно для того, чтобы они вошли. Кроме того, у меня кругом были понатыканы датчики, которые нейтрализовывали преждевременное обнаружение меня, но давали мне вместе с тем некоторые преимущества…

Я оборвал беззаботный рассказ об испытаниях всякими юными конструкторами-энтузиастами новых типов самолетов, которые падают, как вы можете заметить, едва взлетев, и обратился к пустому пространству:

— Мне кажется, нас в этой комнате более, чем четверо. Здравствуй, Доктор.

Послышался негромкий вздох, и я увидел его у стены, недовольно сложившего руки на груди и созерцавшего меня поверх очков. Фильтр восприятия. Очаровательно.

— Ну и что ты здесь делаешь? — вопросил он.

— Наблюдаю за человечеством.

Его взгляд метнулся к блондинке.

— А что тут делаешь ты?..

— Если ты еще не в курсе, ее космический корабль совершил аварийную посадку в пригороде Берлина. Я предложил свою помощь.

— Ну-ну…

— Привет, папа.

— Ах, папа! — Странности в блондинке прояснялись. — Откуда?..

— Вы, в вашем возрасте, не знаете, откуда берутся дети? — ехидно парировала блондинка.

— Да в том-то и дело, что знаю, что может быть слишком много вариантов! Кроме естественного…

— А где настоящий Канарис? — полюбопытствовал Доктор.

— В командировке. Уже несколько дней, прибудет через неделю. Если хочешь, можем устроить так, чтобы его задержали. А зачем тебе?

Он кивнул каким-то своим мыслям, и кажется, его это немного успокоило.

— А какое отношение к тебе имеет Элис Саксон?

— У нас дипломатические связи. Это очень полезно.

— Какое я могу иметь отношение к адмиралу Канарису?! — удивилась мисс Саксон.

— У вас замечательная фамилия, — весело ответил я. — Такая патриотическая! Тут все чисто, Доктор, у меня фамилия греческая… ах да, я забыл, что я не настоящий Канарис, ну да ладно, пустяки!

— Так вы не настоящий? — спросила блондинка.

— О, да какое это имеет значение! Тут все свои и все инопланетяне, можете быть спокойны!

— Инопланетяне?! — вопросила мисс Саксон. — Что тут происходит?

— Именно. Но не волнуйтесь, это совершенно безопасно для Британской империи. А если что, мы просто сотрем вам память…

— Мастер! — укоризненно сказал Доктор.

— Что? — удивился я. — Не убивать же ее из-за таких пустяков, правильно?

Доктор закатил глаза.

— Так, ну а что тут у вас с генетическими экспериментами?!

— А вот тут ничего, — ответил я серьезно. — Я надеюсь. Конечно, кое-кто в публичном выступлении сказал нечто… — Я посмотрел на странно молчащую все это время Ривер и увидел у нее на глазах слезы.

— Извините, мы никуда не уходим, мы просто в соседней комнате.

Мы с Ривер выскочили за дверь куда-то в приемную с мягкими диванами.

Она присела на один из них и вытащила носовой платок. Молча.

— Ривер!

— Что ты здесь делаешь?

— Слежу за тобой. Тихо. Так, что ты даже не знала, что я рядом. Но я не мог отпустить тебя сейчас одну. Когда я увидел, что пропала твоя Тардис…

— Почему?

— Потому что с тобой что-то происходит. С тех пор, как я вышел из Пандорики. Началось это наверняка еще раньше. Я знаю, то, что я тебя тогда оставил, было ударом. Но я не мог иначе — вселенная разваливалась.

Она молча кивнула.

— И еще, мы удалили наногены эфемеров. Ты говорила, что после этого может что-то сильно измениться. Но ничего не изменилось! Я не думаю, что это они на нас действовали! Эти проклятые мелкие твари! Они могли изменить нас физически, но ты же не думаешь, что из-за них я мог сотворить с собой такое! Просто не было другого выхода. И еще, я представляю, в каком ты сейчас состоянии, примерно в таком, в каком я был тогда, и я не хочу, чтобы ты сделала что-то страшное, что-то страшное с собой. И я знаю, что можешь, так же как знаю себя. Но я не знаю, что мне делать, когда ты плачешь. Уйти и не мешать? Остаться? Просто не знаю. Поэтому не показывался на глаза и ждал. Давай вернемся? Просто вернемся?