— Погорел. А в общем, ничего! Пронесет! О себе не беспокойся. Ты в стороне.
Людмила оправилась от первого испуга.
— А я и не беспокоюсь. За мной ничего нет. Вот выбирайте галстук. А этот вам не пойдет! — громко сказала она, вытаскивая фиолетовый с коричневыми полосками галстук. — Вам лучше светлый…
— Так это ультрамодный цвет…
— Ну так что, что ультрамодный!
Васильев усмехнулся и наклонился над коробкой. Людмила произвела на «его хорошее впечатление, и фраза «за мной ничего нет» была ему очень приятна. «А может быть, так оно и есть: она не виновата, — мысленно оправдывал он продавщицу, — Конечно, она знает, что собой представляет Волохов, пожалуй, даже гуляла с ним или, как принято сейчас говорить, дружила, но сама не участвовала в кражах».
— Разве это галстуки! Преимущественно примитив. Ты видела Гошкин с красоткой? — спросил он.
Вместо ответа Людмила презрительно поморщилась.
— Его арестовали? — спросила она.
— Да. Сидит в предвариловке.
— Дурак он, и больше ничего! — сердито сказала девушка. — А на что вам Олег?
Васильев вытащил несколько галстуков и, раскладывая их на прилавке, начал рассказывать:
— Олег послал ему с матерью передачу и чего-то в газетку завернул… Ясно? А газетку наколол. Следователь-то, не будь дурак, и догадался…
— Как это «наколол»? — удивилась девушка.
— Буквы наколол.
— А вы откуда знаете? — подозрительно спросила Людмила, но сотрудник не смутился. Он ждал этого вопроса.
— А у нас там свой человек… в предвариловке. Через него Гошка и передал на волю. Поняла? Через него и надо посылать, если что… Ну, всё! Завтра я зайду к часу, а ты договорись.
— А как я его найду?
— Сходи домой.
— Я не знаю адреса, — почему-то сильно покраснев, призналась Людмила.
Такого оборота ни Константин Семенович, ни Арнольд Спиридонович Васильев не предусмотрели. Вполне возможно, что от Волохова Игорь Уваров скрывал свой адрес, но что он держал его втайне от всех, это как-то в голову не приходило.
«А что, если ей сказать адрес и настоящее имя? — подумал Васильев, и в голове его моментально созрел новый интересный план. — Игорь будет заинтригован и постарается скорее встретиться… Правда, план рискованный, но… Нет! Надо посоветоваться. Время есть!» — решил Арнольд Спиридонович.
— Н-да… Может, через Гошкину мать? — торопливо спросил он, видя, что галстуки привлекли внимание какой-то женщины и та стала приближаться.
— А ну ее! С матерью я не хочу говорить! — с досадой ответила Людмила.
— Постарайся как-нибудь… Завтра выясним. Приветик! — Васильев поднял руку, щелкнул пальцами и расстался с девушкой.
Свидание Людмилы с Игорем состоялось в тот же день, после работы.
Озабоченная, рассеянная, Людмила быстро шла домой, не замечая, что ее догоняют…
— Люда!
В первый момент девушка даже не поверила своим глазам.
— Олег? Вот здорово! — обрадовалась она. — Ты мне очень нужен!
— Тем лучше, если нужен, — засмеялся он. — Ты домой?
— Да.
— Пойдем пешком.
— А я всегда хожу пешком.
Игорь недоверчиво посмотрел на девушку. Неужели экономит? Ему никогда не приходило в голову, что такая мелочь, как трамвай, автобус или троллейбус, имеет какое-то отношение к получаемой зарплате. Впрочем, он не задумывался и над более серьезными затратами. Питание, одежда, театр, книги — всё это приходило к нему без малейших усилий с его стороны, и только недостаток денег на карманные расходы заставлял порою беспокоиться, хотя Игорь и не был мотом.
— Зачем я тебе понадобился? — спросил он.
— Ты знаешь, что Гошка засыпался?
— Знаю.
— Вот дурак! Соскучился по тюрьме! Я только сегодня узнала. Зачем ты ему передачи посылаешь?
— А что? Разве это плохо? Подожди, куда ты бежишь? Пойдем тише, — удерживая спутницу за руку, проговорил Игорь. — Если и с тобой что-нибудь случится, можешь на меня рассчитывать.
— Со мной? — почти с ужасом спросила девушка. — Ты а ума сошел!
— Ну, мало ли… Знаешь пословицу: от сумы да от тюрьмы не отказывайся. Это может с каждым случиться… Так же, как, например, под машину попасть, — показал он рукой на проходящий мимо автобус. — Мы идем, ничего не подозревая, а пьяный шофер крутнет баранку, и готово!
— Ерунда! Да не хочу я об этом и думать. И без того настроение паршивое.
Минуты две шли молча. Девушка, занятая своими мыслями, смотрела куда-то далеко вперед, и лицо ее, утратив будничность, было задумчивым и грустным и от этого казалось тоньше, благородней. Игорь не удержался:
— Люда, а ты ведь красивая! Очень, очень!..
— Женись, если красивая, — не поворачивая головы, равнодушно проговорила девушка.
— А ты пойдешь за меня? Я же мальчик еще.
— Я хоть за черта пойду.
— За генерала лучше, — подсказал Игорь.
— Еще бы… — с усмешкой ответила Людмила. — Буду на машине по магазинам кататься, к портнихам, к маникюршам ездить.
Разговор приобретал неприятный оттенок, и Игорь понял, что за шутливыми, казалось, словами девушки стоит что-то гораздо более серьезное.
— Значит, ты в любовь не веришь? — спросил он.
— А ты веришь?
— Да.
— Ну и верь, пожалуйста. Тебе же хуже! А я не верю! Никакой любви нет. Есть половая проблема, и всё! А любовь писатели выдумали, чтобы денег побольше зарабатывать! — горячо и убежденно заговорила девушка. — Раньше как замуж выдавали? Отец с матерью находили жениха… Брали дочку за руку… Вот тебе, голубушка, муженек. Живите, размножайтесь… И весь разговор. И ничего. Жили!
