Новый Афонский патерик. Том I. Жизнеописания - [40]

Старец часто видел в храме бесов, отцы понимали это по его реакции. Однажды старец засмеялся, и когда у него спросили о причине смеха, он ответил: «А вы что, не видели, как диавол угощает меня лукумом, чтобы я не спал?»

В своей келии отец Давид тоже не находил покоя от диавола. Старец был очень простым человеком и боролся с диаволом по-своему. В том месте, откуда диавол входил в келию, старец прикреплял крест, и потом лукавый уже не мог снова войти через это место. Так келия старца постепенно заполнилась крестами. Они были везде: на двери, на окне, на стенах, и даже к потолку на нитках были подвешены кресты. Кресты старец делал своими руками, они были очень простыми и оригинальными: он крест-накрест соединял ниткой две щепочки, или две бумажные или тряпичные ленты, или кусочки жести. Хотя кресты были незатейливыми, своё дело они делали – мешали врагу войти в келию. Старец говорил: «Диавол является всем людям, но вот видят его не все. Если у человека есть страсти, злоба, грехи, то диавол находится в его сердце и в его голове. Он боится только кротких и смиренных, но ничего не может с ними сделать, потому что они со Христом».[130]

Один из дионисиатских братий спросил старца Давида: «Отче, а ты кого-нибудь видел? Ну, ангела или какого-нибудь святого?» – «Слушай, ну что ты всё это расковыриваешь? – ответил старец. – Оставь меня, пожалуйста».

Однако брат продолжал настаивать, и старец со своей радостной простотой, словно он рассказывал о каком-то заурядном случае, ответил: «Ну, вот вчера я начал петь тропарь архангелу Михаилу, и святой Архангел явился предо мной весь в свете. Я поклонился ему, и он исчез».

Посещая монастырь Дионисиат, старец Паисий пришёл в келию отца Давида, чтобы поздороваться, и застал его замотанным в рваные тряпки, с опущенными шторами на окнах, чтобы в келии был полумрак. Когда отец Паисий спросил: «Как дела, отец Давид?» – тот с простотой ответил: «Ну какие у монахов дела?» – и показал свои чётки. А когда отец Паисий спросил старца о его мистическом опыте, тот ответил: «О таком не рассказывают, не рассказывают».

Бесхитростный и малограмотный старец, подобно пророку Иезекиилю, имел немало видений с детства. Став монахом, он подъял честны́й подвиг: непрестанно творил молитву Иисусову и был очень внимателен в духовной жизни. Говорил, что монашеский куколь хранит монаха от любопытства и от осуждения братии во время трапезы. Советовал монахам оказывать послушание и проявлять любовь друг ко другу. Величайшим грехом старец считал гордыню. Он говорил, что ищущий Христа найдёт Его в своём сердце. Сам старец, конечно же, нашёл Господа, сказавшего: Царствие Божие внутрь вас есть.[131]

Перешагнув 94-й год своей жизни, старец Давид заболел. Предчувствуя, что приближается кончина, он подготовился к ней, и 5 февраля 1983 года предал свою чистую душу в руце Божии. Все братия с чистым сердцем и совестью прощались с отцом Давидом, и ни у кого не было в сердце ничего против него. Во время его погребения у всех было умиление, все верили, что его душа обрела покой.

Благословение его и молитвы да будут с нами.

Аминь.

15. Иеромонах Кирилл Карейский

В миру отца Кирилла звали Параскева́с Коцумо́пулос. Его отец Ста́врос и мать Мельпомена родом были из Восточной Румелии.[132] Старец родился в 1902 году в селе Пи́ргос, которое сегодня принадлежит Болгарии. Семья переселилась в Грецию, и Параскевас, придя в совершенный возраст, стал работать в банке.

Однажды в банк зашёл почтенный святогорский старец иеромонах Евгений из принадлежащей Великой Лавре келии Святой Троицы, которая находится выше Кариес и называется Профу́рни. Параскевас был настолько впечатлён видом старца, что тут же подбежал к нему с желанием как можно лучше его обслужить. Когда он помог старцу, то попросил его подождать два-три дня, пока он закончит все свои дела в миру, и взять его с собой на Святую Афонскую Гору. Действительно, Параскевас написал заявление об увольнении, устроил все свои дела, попрощался с родными и через несколько дней последовал на Святую Гору за отцом Евгением, который стал его старцем и духовным отцом.

Параскевас прибыл на Святую Гору в 1920 году в возрасте 18 лет. Братство отца Евгения было хорошим: они жили по монастырскому уставу и все богослужения суточного круга читали в церкви, абсолютно ничего не опускали. Когда приходило время читать часы, кто-то из братий звонил в колокольчик. Братия тут же оставляли свои труды и насущные заботы, собирались в церковь на молитву. В этой келии работали на земле, главным образом возделывали масличные деревья, собирали фундук, занимались огородничеством. Кроме этого, у братии келии Профурни было и рукоделие: они шили скуфьи, и поэтому их называли также «камилавочниками». Параскевас с чрезвычайной ревностью отдал себя монашеским подвигам. По всей вероятности, ещё находясь в миру, он нёс аскетические подвиги и был весьма благоговейным юношей. Он отличался совершенным послушанием, поэтому уже в следующем году его постригли в монахи с именем Кирилл. Отец Кирилл был очень рад своему новому образу жизни. Отцы из соседних келий (некоторые из них живы по сей день) считали его благодатным монахом, они с восхищением вспоминают: «Он молился ночи напролёт. Спал только часа два. Очень много постился. По отношению ко всем был вежлив и кроток. Никто никогда не видел, чтобы он выходил из себя, если его ругали или злословили. Он был очень смиренным, а когда между братией возникали какие-то недоразумения, то первым клал брату поклон со словами: “Прости и благослови”».