Новые записки матроса с «Адмирала Фокина» - [24]

Следующий доклад в ПЭЖ поступил через пять минут уже от самого командира БЧ-5 Ериксонова:

– Аллё, ПЭЖ, вашу мать! Фролов у вас ошивается?!

– …Так… – дежурный по ПЭЖу Витя Ткачёв глазами переадресовал вопрос Крабу; Роман кивнул.

– …Так точно, товарищ капитан 3-го ранга!

– Дай этому м-мудаку трубку!

Ткач передал трубку Крабу.

– Фрол, ты?! Какого хрена ты ко мне это тело прислал?!

– А с чего, тащ., вы вообще-то решили, что это я? – удивился Рома.

– Да кто ещё такую фигню придумать может, – давился смехом Ериксоныч.

– …Тащ капитан 3-го ранга!.. Он, как бы это сказать… в партию хочет!..

– Какая ему на хрен партия! Он в слове Ленин три ошибки сделал!!! – Ериксонов уже с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться.

Вскоре, грохотал уже весь ПЭЖ! Даже стоящие поодаль караси осторожно подхихикивали.

– И что… вы ему это … рапорт …утвердили? Добро дали?

– Так там же наверху написано Большому Заму, значит это замполитовские приблуды.… Я его для начала к маленькому заму и отправил, пусть разбираются…

ПЭЖ стих. К месту сбора годков подходил походкой «качка», ноги колесом, выпятив грудь и отставив назад туго обтянутый отглаженными штанами зад, в белой лихо заломленной на затылок, бескозырке, очень парадный и очень расстроенный кандидат в коммунисты Хасан Мерзаев. В руке он держал злосчастный рапорт.

– Слюшай, не подписал Эриксон, да… Што дэлат будим?

– А что он тебе сказал, брат?

– К малинький зам послал. А он на сходе…

– Ну, брат, что делать. Вылавливай его. Как вернется, так бегом к нему…

Хасан еле-еле дождался понедельника. Не успела дверь каюты замполита БЧ-5 захлопнуться за пришедшим со схода хозяином, а нарядно одетый Хасан Мерзаев уже стучался в дверь его каюты. Его белая бескозырка аккуратно, по-уставному, надвинута на крепкий лоб. Годки, наблюдавшие за происходящим с другого конца коридора затаили дыхание. Дальше случилось то, чего уж никак, уж совсем, уж никто не ожидал. То ли спокойный, рассудительный, немножко «не от мира сего», с маленькой ленинской бородкой Зам БЧ-5 был «с бодуна», то ли он спросонья просто не въехал в тему но, пробежав рапорт глазами до слов «торжественно клянусь», он – повёлся! Хасан исправился! В партию хочет! Как бы то ни было, а бедный маленький Зам БЧ-5 потащил парадного и счастливого Хасана с дурацким рапортом прямо в каюту к Большому Заму. Надвигалась развязка – гранд-финале!

Последний заключительный акт в партийной эпопеи крысолова Хасана наступил, в тот самый момент, когда до протершего заспанные глаза Большого Зама со второго раза дошел, наконец, весь смысл, таившийся в кривых строчках, выплеснутого на бумагу вопля души соискателя партийного билета.

Корабль вздрогнул от рёва Замполита. На Хасана Зам внимания не обращал. Несмотря на значки и парадную бескозырку он для него не существовал. Хасан был – инструмент. Большой Зам вымещал всю свою вырвавшуюся из глубины души ярость на наивном маленьком заме БЧ-5.

– Долбо…б!!! – визжал Большой Зам – Годки, пидорасы, развели Хасана, а ты?!!!! Какой из него, на хрен, коммунист?!!

Вообще, это «птичье», схожее по смыслу со словом «дятел», название применялось в те долгие пять минут со стороны Большого Зама по отношению к заму маленькому так часто и доходчиво, что маленький и сам поверил.

Когда дверь каюты хлопнула за спиной Большого Зама, маленькому заму хватило всего несколько минут, чтобы на языке озвученной пантомимы обстоятельно объяснить недоумевающему Хасану, что Большой Зам ему «добро» на вступление в партию не дал. Вскоре после этого случая маленький зам БЧ-5 вынужден был перевестись на другой корабль.

А Хасан попытался ещё раз прилюдно поиздеваться над карасём. Во время обеда в кубрике. Он дал пареньку с Украины оплеуху и стал его словесно «гнобить» за то, что тот не «родил» ему к чаю дополнительного сахара. Роман, сидевший неподалеку, не выдержал. Не говоря ни слова, он взял литую алюминиевую чумичку (половник), подошел к Хасану и огрел его по толстому лбу! Черпак отломился от ручки и отлетел в сторону. Лоб у Хасана крепче чумички оказался. Он только немного сознание потерял. С тех пор Хасан утих и над карасями на людях больше не измывался. Ушел, как крыса, в трюма, вглубь машинного отделения и сидел там до дембеля.

А на дембель ушел красивый, как новогодняя ёлка. Для всех значков (от заслуженного туриста СССР до члена общества книголюбов) места на груди не хватило. Хасан последние на животе докалывал. А аксельбантов только три штуки подвесил. Его, как «почти члена» партии, после «чумичко-терапии» стала одолевать скромность.

Подарок

Жизнь – это книга, а флот – это 3 страницы, вырванные на самом интересном месте.

(Правда)

Все предметы военной формы одежды должны отвечать установленным образцам и описаниям…

(Выписка из Правил ношения военной формы одежды)

Справка: Сапоги – так на флоте пренебрежительно называют солдат (не моряков). Пошло оттого, что матросы служат на корабле в ботинках, а солдаты в сапогах.

Сопливчик – черный матросский нашейный галстук – вроде манишки. Надевается под шинель или бушлат.

Шпигат – отверстие в палубе или фальшборте судна для стекания за борт воды попавшей на палубы.