Новые страдания юного В. - [6]

Ну, скажу я вам, мужики! Этот тип в книжке — его Вертером звали — в конце пулю себе в лоб пустил. Раз — и отвалился. Продырявил себе арбуз, потому что не получил бабу, какую хотел. И уж так сам себя жалеет. Если он не круглый идиот, то должен был бы заметить, что она-то, эта Шарлотта его, только и ждала, чтобы он з а дело взялся! Я хочу сказать: если я с девчонкой один в комнате и знаю, что раньше чем через полчаса ни одна собака не войдет, да я уж на все рискну, парни! Может, конечно, затрещину на этом заработаю — ну и что? Все лучше, чем шанс прошляпить. А кроме того, затрещину тебе дадут самое большее в двух случаях из десяти. Точно вам говорю. А этот Вертер сто раз был с ней один на один. Когда в парке все гулял. А он что? Смотрит себе, как она замуж выходит. А потом щелк — и готов. Это уж финиш.

Вот кого мне по-настоящему жалко было, так это ее. Осталась теперь со своим тюфяком-мужем. Хоть бы об этом-то Вертер подумал. И потом: положим, к ней и вправду было не подъехать. Так уж из-за этого сразу себя и щелкать? У него же лошадь была! Рванул в леса — и привет. Лесов этих тогда еще было навалом. А друзей-приятелей он бы себе сколько хочешь нашел, голову даю на отсечение. Томаса Мюнцера того же или еще кого. А тут все из пальца высосано. Чушь одна. А стиль! Куда ни плюнь, все душа, и сердце, и блаженство, и слезы. Неужели хоть кто-нибудь так говорил, даже пускай и триста лет назад? Весь агрегат из сплошных писем от этого чокнутого Вертера к своему дружку домой. И небось сочинитель рассчитывал, что это жутко оригинально или, наоборот, естественно. Ему бы моего Сэлинджера почитать. Вот где правда-то, старики! Все как в жизни.

Мой вам совет, парни: если достанете, прочтите. Как увидите, стоит у кого-нибудь, зажмите и не отдавайте! Скажите, что затеряли. Выложите пять марок — ну и что? И не глядите, что заголовок такой. Заголовок, пожалуй, и точно не фонтан. А может, его перевели плохо — не знаю, но все равно. Или хоть фильм посмотрите. То есть я не знаю, есть ли такой фильм. У меня с этой книжкой было как с Робинзоном. Так и видишь перед собой каждый кадр. Не знаю, понятно ли это вам. Все до того ясно себе представляешь, будто в кино видел, а потом выясняется, что и фильма-то такого нет. Но если, скажем, фильма по Сэлинджеру нет, то я бы любому режиссеру советовал поставить. Успех считай что в кармане. Я, правда, не знаю, пошел ли бы сам его смотреть. Наверно, побоялся бы, что мой собственный фильм угробят. Я вообще не большой любитель кино. Ну разве что Чаплин или всякие дурацкие комедии, где эти болваны в котелках без конца лупят друг друга чем попало. А на другие даже и не ходил. Или еще «Зеленые тернии» с Сиднеем Пуатье [5] — может, кто-нибудь видел. Этот я бы каждый день мог смотреть. Я, конечно, не говорю о программных фильмах — в помощь изучающим историю. Туда надо было ходить. Они в учебном плане стояли. Впрочем, я на них ходил с интересом. Просидишь час — и пожалуйста, все знаешь; а то бы тысячу и одну ночь читал учебник истории. По-моему, это очень практичный метод. Я бы с удовольствием потолковал с теми, кто делает такие фильмы. Сказал бы им: «Молодцы, ребята. Валяйте и дальше так». По-моему, таких людей надо поощрять. Они столько времени экономят! Одного киношника я знал, но он не был режиссером, он сценарии писал, и, кажется, не для исторических фильмов. Он только ухмыльнулся, когда выслушал мое мнение. Я не сумел втолковать ему, что говорю всерьез. А познакомились мы с ним, когда нас из училища откомандировали в поход на фильм, к которому он сценарий состряпал. В заключение — «беседа с создателями фильма». Но не для всех, кто хотел, а только для отличников учебы, для образцовых — в качестве поощрения. Все представление, надо вам сказать, устраивалось во время уроков. А кто в первых рядах? Эдгар Вибо, этот интеллигентный, образованный, дисциплинированный мальчик. Наша гордость, наш передовик! Ну, конечно, и другие передовички, с других курсов — по два рыла на курс.

Фильм был из современной жизни. Рассказывать там особенно нечего. По доброй воле я бы ни за что на него не пошел — разве только из-за того, что музыку к нему делали эти ребята из ансамбля «М. С.». Они. наверно, просто хотели в кино пробраться. А фильм был про одного парня такого, он пришел со стройки и решил начать новую жизнь. До этого с ним не все в порядке было, я имею в виду — политически, и даже стройка не помогла. А погорел он за нанесение телесного повреждения: он там пенсионера одного двинул за то, что тот к нему из-за музыки приставал — слишком шумная, крикливая и все такое. Сразу после стройки он попал в больницу — с желтухой кажется; во всяком случае, к нему не пускали никого. Да у него никого и не было. Но в больнице, в его палате, нашелся один такой агитатор — ну, в общем, воспитывал всех. Я как все это увидел, сразу понял, что будет дальше. Этот агитатор, конечно, станет на него капать, пока тот все не осознает и не вольется благополучно в коллектив. Так оно и было. Он попал в передовую бригаду с передовым бригадиром, познакомился с передовой студенткой; ее родители, правда, сначала были против, но потом тоже не захотели отставать, когда поняли, каким он стал передовым, и под конец он даже в армию пошел. Не знаю, видал ли кто из вас этот передовой фильм, парни. Единственное, что меня там заинтересовало, кроме музыки, это был брат главного героя. Тот его везде за собой таскал, чтобы тоже к коллективу приобщить. Они все время потом этого агитатора разыскивали. Ну как тут не прослезиться? А брат очень даже охотно за ним таскался: во-первых, ему просто приятно было по свету пошататься, а потом, видать, передовая студентка была ему не просто так, да и он ей тоже. В одном месте я даже подумал: еще одно слово — и она готова, стоит ему только захотеть. Во всяком случае, с этого момента она мне вдруг стала намного симпатичней. Он таскался за братом туда-сюда, но на агитацию не очень-то поддавался. Он клоуном в цирке хотел стать. Вбил себе это в башку, и все. Они ему говорили, что он просто лодырничает, вместо того чтобы приобрести приличную профессию. Приличную профессию, парни! Уж я-то это знал. А он в цирк потому и рвался, что свет хотел посмотреть, хоть немножко. Ну и что? Я очень хорошо его понимал. Что в этом плохого? По-моему, большинство людей хотят свет посмотреть. А кто уверяет, что нет, тот просто врет. Я сразу выключался, когда кто-нибудь начинал заливать насчет того, что Миттенберг — это и есть весь белый свет. Вот и братец этот тоже был такой.