Новые рассказы Южных морей - [87]
— Теперь я знаю, почему ты такой богатый, — сказала я. — Копишь все свои чеки за эту землю.
— Чеки, — презрительно огрызнулся Джордж, — сорок один несчастный цент. Я бы не использовал их даже как туалетную бумагу.
Пека заметила, что чеки эти слишком малы для такой цели. Во всяком случае, для такого толстого зада, как у Джорджа, они не годятся.
А Джордж сказал, что в один прекрасный день он заткнет их в чью-нибудь задницу. И ждать этого придется не так уж долго. Дети были в восторге.
Наш Ранги ничуть не лучше Джорджа. Кто знает, если бы не он, мне, может, и в голову не пришло выбрасывать чеки. А все этот Ранги с его принципами. Много о себе понимает.
И вот я скребу, протираю, чищу, обливаюсь потом, довожу себя до изнеможения, чтобы заполнить пустоту, появившуюся после их отъезда.
Наконец все в доме начищено до блеска. Ванна сияет, выстиранное белье развешено во дворе. Полы и окна сверкают. Наш дом может служить телевизионной рекламой какого-нибудь жидкого моющего средства.
Теперь можно сесть, поднять отекшие ноги, если бы не… Надо сделать еще кое-что. Вверх по лестнице, ноги как чугунные. Выйти с черного хода во двор, четыре свинцовых шага до веревки. Белье высохло. Снять прищепки, убрать белье с веревки. Всегда это так приятно — вносить в дом чистые простыни, теплое, нагретое солнцем сухое белье. Но не сегодня. Руки и спина ноют, ноги распухли. Тело тяжелое, как мешок с моллюсками.
А там неподалеку мусоросжигатель. Надо бы сжечь весь этот бумажный мусор. Но нет спичек. Тащу за собой корзину в дом. Начинаю складывать белье. Включаю утюг. Одеяло расстелено на столе. Хорошо бы положить на него голову и уснуть. Но я раскладываю белье. Простыни — в одну стопку, полотенца, белье, рубашки…
А может, бросить все это и…
Но нет, нельзя. Рубашки, белье, чайные полотенца, носки. А может…
Рука тянется к розетке и выключает утюг. Складываю одеяло вдвое, потом еще раз вдвое. Распухшие ноги медленно тащат меня к двери. Опускаю руку на задвижку. Открываю. Выхожу во двор.
Четыре шага вверх, по склону холма. Ноги подкашиваются. Поворачиваю в сторону. Еще два шага — и я начинаю рыться в мусоре. Коробка из-под печенья, катушка из-под туалетной бумаги, целлофановый мешок для покупок, смятый картонный ящик из-под пива и, наконец, конверт. Хватаю его. Плыву к дому, как девица с телевизионной рекламы, которая откусывает кусок шоколада и парит сквозь туман над горами и реками в облаке… дыма. Скорее. Приглаживаю волосы, забегаю в туалет, надеваю босоножки, спускаюсь вниз, выхожу на улицу.
Иду по Крессент на всех парусах, в руке — теплый конверт со всеми моими длинными именами, напечатанными на нем.
Дети катаются на трехколесных велосипедах. Брум-брум. Напряженные сосредоточенные лица. Вращающиеся колеса. Или они стоят на месте? Неподвижно. Может, все это кружение и вращение происходит в моей голове?
— Куда идешь?
— За покупками.
— За какими?
— За сигаретами.
— Эй, ребята, знаете, куда она идет? Она идет в лавку. За сигаретами.
А почему бы и нет? Этот Ранги и его принципы. Столбы электропередач вонзаются в небо. Осталось пройти еще два. Ковыляю на своих распухших ногах. Словно воздухом их накачали. Ну и что, если Джордж (осталось пройти еще один столб) не хочет (почти дошла) подтереть (подхожу к лавке, вхожу) свою задницу. Вынимаю из конверта чек. Бросаю его на стойку. Хуже нет — иметь мужа и брата с принципами. Касса звякает.
Выхожу, пачка сигарет зажата в ладони, горячее липкое прикосновение целлофана обертки. Опускаю в карман сдачу — один цент. Сворачиваю на Крессент, иду обратно. Джордж никогда бы не поверил, что его родная сестра… из-за какой-то сигареты…
— Куда идешь?
— Домой.
— Зачем?
— Курить.
— Эй, ребята, знаете, куда она идет…
Скорее домой. Вхожу, поднимаюсь по лестнице, захожу в туалет, сбрасываю босоножки. Включаю электроплитку и разрываю целлофановую обертку. Наклоняюсь над раскалившейся спиралью, жадно затягиваюсь. Рот заполняется дымом. Глотаю. Вхожу в комнату. Дым струйкой выходит у меня из ноздрей, рта, из ушей, из глаз…
Лежу, подняв ноги, затягиваюсь и вдыхаю дым. Комната вращается перед моими глазами. Выпускаю кольца дыма; пуф — одно за Ранги, пуф — одно за Джорджа, пуф, пуф — два за меня.
Потом встаю, хожу по комнате, и струйки дыма во все стороны тянутся за мной. Ох, уж эти принципы.
Я выпускаю двойное кольцо дыма из глаз, рука находит карман и переворачивает последний цент. На счастье.
Парад
Вчера я с Хоани, Леной и малышами отправилась к речке, туда, где начинаются заросли, за папоротником и диким льном. Я шла краем леса; мягко поднимались к небу холмы, за моей спиной шумело море; в тишине и покое я радовалась, что послушалась тетушку и вернулась домой. Здесь дышалось легко, и можно было сбросить с души тяжесть, которая давила на меня в дни карнавала. Приятно было смотреть на папоротник, который, круг за кругом, опоясывал склоны холмов, ощущать прохладу льна и вбирать в себя спокойную силу, исходившую от каждого его остроконечного листа. Приятно было заглядывать внутрь раскрытых угольно-черных соцветий и прикасаться рукой к набухшим черным коробочкам, туго набитым семенами.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.