Новые приключения Эллери Квина (рассказы). Четвертая сторона треугольника - [23]

Лицо Эллери приняло странное выражение. Он открыл рот, чтобы заговорить, но закрыл его снова, достал сигарету и закурил, медленно попыхивая ею.

— Двенадцать футов… И никаких следов пороха, — негромко сказал Эллери. — Поразительно! Урок нелогичности, способный заинтересовать самого профессора Дьюи.[22] Просто не могу в это поверить.

Коронер враждебно посмотрел на него:

— Я считаю себя неглупым человеком, мистер Квин, но, по-моему, вы мелете вздор.

— Что у вас на уме? — осведомился капитан Зиглер.

— А вы не знаете? — Эллери резко переменил тему: — Давайте-ка взглянем на содержимое его карманов.

Детектив кивнул в сторону кучки различных предметов на полу. Эллери присел перед ней на корточки, не обращая внимания на глазеющую на него публику. Вскоре он поднялся, что-то раздраженно бормоча себе под нос, так как не нашел того, что искал и что, как подсказывала ему логика, должно было там находиться. Отсутствовали даже принадлежности для курения. Часов тоже не было — Эллери обследовал запястья мертвеца в поисках следов.

Потом он зашагал по комнате, опустив голову и сосредоточенно выглядывая что-то на полу под устремленными на него озадаченными взглядами. Фонарик в его руке обшаривал пол тонким лучом.

— Но мы уже обыскали эту комнату! — не выдержал капитан Зиглер. — Что, черт возьми, вы тут ищете, мистер Квин?

— То, — мрачно отозвался Эллери, — что должно здесь быть, если в мире осталась хоть капля здравого смысла. Давайте посмотрим, капитан, что ваши люди наскребли на полу других комнат.

— Но они ничего не нашли!

— Я не имею в виду вещи, которые должны казаться детективу чем-то важным. Я говорю о мелочах вроде клочка бумаги или деревянной щепки.

— Я все проверил сам, мистер Квин, — уважительно отозвался широкоплечий полицейский. — Нигде не видно даже пыли.

— Об этом мы позаботились, — нервно произнес месье Дюваль. — Вентиляционная и пылесосная системы поддерживают La maison des tenebres[23] в безукоризненной чистоте.

— Пылесосная система! — воскликнул Эллери. — Это возможно… Она действует постоянно, Дюваль?

— Нет, друг мой. Только по ночам, когда «Дом Тьмы» пуст и… как это вы говорите… бездействует. Но именно потому ваши gendarmes[24] не нашли ничего — даже пыли.

— Снова мимо, — усмехнулся Эллери, но взгляд его оставался серьезным. — Машина не действует в дневное время — значит, это отпадает. Простите мою настойчивость, капитан, но все ли вы обыскали? Комнату сбора внизу тоже? Ведь кто-то мог…

Лицо Зиглера побагровело.

— Сколько раз я должен повторять? Дежурный в подвале заявляет, что в период убийства никто туда не входил и оттуда не выходил. Ясно?

— Ну тогда, — вздохнул Эллери, — я вынужден просить вас обыскать каждого из этих людей, капитан. — В его голосе слышались нотки отчаяния.

* * *

Нахмурившись, мистер Эллери Квин отложил последнюю личную вещь шестерых задержанных. Он тщательно осмотрел все предметы под аккомпанемент протестующего хора, в котором особенно усердствовали художник Эдамс и мисс Рейс, но не обнаружил ничего примечательного. Поднявшись с пола, Эллери молча подал знак вернуть вещи владельцам.

— Parbleu![25] — внезапно воскликнул месье Дюваль. — Не знаю, что именно вы ищете, друг мой, но, возможно, это тайком подсунули кому-то из нас, n'est ce pas?[26] Если это может повредить, значит…

Эллери посмотрел на него с проблеском интереса:

— Неплохо, Дюваль. Я об этом не подумал.

— Посмотрим, — возбужденно продолжал месье Дюваль, начиная выворачивать свои карманы, — на что способны мозги Дьедонне Дюваля… Voici![27] Будьте любезны взглянуть, мистер Квин.

Эллери быстро обследовал коллекцию предметов.

— Нет, ничего… Это было весьма великодушно с вашей стороны, Дюваль. — Он стал рыться в собственных карманах.

— У меня только то, что должно быть, — гордо заявил Джуна.

— Ну, мистер Квин? — с нетерпением спросил Зиглер.

Эллери махнул рукой:

— Я выдохся, капитан… Хотя погодите! — Он застыл, глядя перед собой. — Все еще возможно… — Не давая объяснений, Эллери устремился в дверь, отмеченную зеленой стрелкой, очутился в узком коридоре, таком же темном, как выходящие в него комнаты, и посветил вокруг фонариком. Затем он пробежал назад, в самый дальний конец коридора, и начал медленно изучать каждый дюйм пола, как если бы от скрупулезности осмотра зависела его жизнь. Дважды Эллери сворачивал за угол и наконец оказался в тупике перед дверью с надписью «Выход. Комната сбора». Пройдя через дверь, он заморгал от освещавшего подвал электричества. При виде его полицейский притронулся к фуражке, а «скелет» испуганно выпрямился.

— Ни кусочка воска, ни единого осколка стекла, ни одной обгоревшей спички, — пробормотал Эллери. Внезапно ему в голову пришла новая мысль. — Полицейский, откройте-ка эту дверь в решетке.

Полицейский отпер маленькую дверь, и Эллери проследовал в более обширную часть помещения. Он сразу же направился к полке на стене, где хранились вещи, которые шестеро задержанных и сам Эллери сдали перед путешествием по «Дому Тьмы». Обследуя их, он добрался до чемоданчика художника, открыл его, бросил взгляд на краски, кисти и два морских пейзажа — абсолютно традиционных и лишенных вдохновения — и снова закрыл чемоданчик.