Новые испытания - [15]

— А как ты за границу поедешь в таком виде? Тебя же не пустят, — удивилась она.

Лёва успокоил её:

— Да нет, Римусик, это ненадолго! В таком виде я буду зарабатывать на заграницу. Вот только Костю найду… Он мне должен.

Маша очнулась в приёмном покое, села на кушетке и попыталась вспомнить, что с ней произошло.

— Господи! Катя! — воскликнула она через мгновение, вскочила и выбежала из приёмного покоя.

Маша забежала в палату к Кате:

— Привет, Катя. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально чувствую. Что тебе надо? — настороженно смотрела на неё Катя.

Маша объяснила:

— Я хочу помочь тебе. Я могу тебе помочь. Тебе только надо поверить в это.

— Не надо мне помогать. Я не хочу, чтобы ты мне помогала, — запротестовала Катя.

Маша всплеснула руками:

— Но почему?

— Потому что я не верю в твою помощь. Не верю в твою искренность. Я не отрицаю, что у тебя есть какие-то способности. Сейчас много экстрасенсов, и ничего особенного в этом нет.

— Ты не веришь, что я могу тебя вылечить? А я ведь один раз тебе уже помогла, — укоризненно смотрела на неё Маша.

Катя покачала головой:

— Я не могу тебе довериться. Ты должна меня ненавидеть, и я не верю в чистоту твоих намерений.

— Но ведь на карту поставлена жизнь не только твоя, но и твоего ребёнка! — Маша не могла поверить, что Катя откажется.

— Я сказала «нет» и не собираюсь тебе ничего объяснять. Не хочу и всё. Я хочу побыть одна. Оставь меня, пожалуйста. — Катя демонстративно отвернулась от Маши.

Маша вышла в коридор и обратилась к Полине с Таисией:

— Ну, почему она не хочет принять мою помощь? Она сказала, что я должна её ненавидеть, поэтому она не верит в мою искренность.

— Машенька, я так тебе благодарна за Катю. Ты такая добрая, — всхлипнула Таисия.

Маша остановила её:

— Не за что пока меня благодарить, Таисия Андреевна. Катино состояние ещё не стабильно. Пожалуйста, уговорите её принять мою помощь.

— Но ты же смогла ей помочь и без её ведома, Машенька? Я же видела сама, — напомнила Полина.

— Это не то. Чтобы ей помочь по-настоящему, мне необходимо находиться с ней рядом — хотя бы держать её за руку. Иначе ничего не выйдет, — объяснила Маша.

Таисия бросилась в палату — уговаривать Катю. Она села на стуле возле Катиной кровати.

— Не отказывайся, дочь. Прими помощь Маши.

Катя взвилась:

— Нет, мама. Я уже сказала и ей об этом. И тебе повторяю. Нет.

— Ты пойми, Катя, Маша тебе давно уже не соперница. Пора забыть прошлые обиды, непонимание, — уговаривала мать. — Катенька, я же видела её глаза — она искренне хочет тебе помочь. По-человечески, по-родственному, наконец.

Я ничего не забыла, и она не могла забыть, я не хочу, чтобы она мне помогала.

— Но почему? — жалобно спросила Таисия.

Катя удивлённо расширила глаза:

— Как ты не понимаешь, мама! Да потому что она не должна мне помогать. Это не в её интересах. Ты что, забыла? Это ведь Алёшин ребёнок! Алёшин, а не Костин. Я обязана буду сказать ей правду.

— Ну, так скажи ей. Всё равно она потом узнает, — предложила Таисия.

Катя испуганно возразила:

— А если она мне навредит?

— Да пойми ты, Катя, не может Маша тебе навредить, — в смятении сказала Таисия, — это же она остановила операцию — значит, уже спасла малыша один раз.

— Но это мог быть случайный порыв. Неизвестно, как она себя поведёт, узнав, чей это ребёнок, — сомневалась Катя.

Таисия пожала плечами:

— Мне кажется, сейчас вообще неважно, чей у тебя ребёнок. И Маша это поймёт. Главное — сохранить ему жизнь и поднять тебя на ноги.

— Но эти проблемы всё равно придётся решать, рано или поздно, — не сдавалась Катя.

Таисия твёрдо сказала:

— Вот потом и будем разбираться, когда ваши жизни будут вне опасности… Катя, так ты примешь Машину помощь?

— Хорошо. Если она так хочет, я согласна, — поджала губы Катя. — Но прежде она узнает всю правду.

Маша вошла к Кате в палату.

— Я рада, что ты готова принять мою помощь.

— Только ещё неизвестно, готова ли ты мне помочь, — недоверчиво откликнулась Катя.

Маша устало покачала головой:

— Я ведь уже сказала об этом.

— Даже после того, как я довела Алёшу до сердечного приступа? — напомнила Катя.

Маша возразила:

— Ты же не знала, что ему станет плохо. Мне кажется, ты не понимала, что творишь.

— И после того, что я в эфире назвала тебя замарашкой?

— Ну, назвала. Я не обиделась. Я знаю, что ты плохо ко мне относилась, но у тебя были на то причины. Теперь же всё иначе. Я действительно тебя простила. Честное слово, — поклялась Маша.

— Ты прямо святая, всё прощаешь, всё оправдываешь. Тогда я тебе сейчас такое скажу, что ты сама откажешься мне помогать. Но знай, ты сама напросилась на эту правду.

— Не пугай меня, говори, что ты хочешь сказать, — ответила Маша.

Катя вдохнула и выпалила:

— Этот ребёнок, которого ты собираешься спасать, Алёшин.

— Что? Что ты сказала? — прошептала Маша.

Катя повторила:

— Что слышала. Мой ребёнок не от Кости, а от Алёши.

В Машиной голове промелькнули слова Андрея:

«За неповиновение боги решили лишить принцессу возможности иметь детей… Они предложили Марметиль самой выбирать, чей ребёнок увидит свет… Ребёнок должен родиться либо у Марметиль, либо, у её возлюбленного — принца Тилава…»

Маша молча вышла из палаты. Катя разочарованно смотрела ей вслед.