Новозаветные апокрифы - [67]

наши и заговорил тяжесть, и собрал заблуждение наше,

и направил нас истиной Твоей, и мы узнали через Тебя Отца Твоего.

Славься Ты, Отец всемогущий, который послал нам

плод Твой живой и жизнедающий, и Он примирил

кровью распятия Своего милосердие Твое с тварями Твоими.

Хвала Тебе, Сын, Слово света, который спустился с

высоты и удовлетворил нас узнанием Тебя, и очистил

нечистоту нашу, и дал жизнь бессмертию нашему

знаком Твоим, крестом света.

Славься Ты, Отец всехвалимый, и пусть превозносимо

будет имя Твое великое во всех мирах, ибо Ты не счел

за нами грехи наши, но дал нам жизнь чрез помазанника

Своего, который жизнь воли Твоей.

Хвала Тебе, Сын, голос, принесший разум, иерей наш

святой, который очистил нас жертвой Твоей чистой и святой,

и пролил кровь Твою живую ради грехов.

Славься Ты, Отец Вышний, который скрыт от миров сих,

является по воле Твоей всем тем, кто Тебе поклоняется.

Хвала Тебе, Сын жизни, исполняющий волю Отца,

который примирил тварей Твоих, так что они

поклоняются в Тебе посланнику Твоему и становятся

сынами тайн Твоих.

Славься Ты, Отец Всевышний, всяким коленом Твоим,

которое пред Тобою будет преклонено как на небе,

так и на земле чрез возлюбленного Твоего.

Хвала Тебе, Сын поклоняемый милосердия совершенного,

чрез которого пришел мир и надежда для тварей,

что они смогут познать Творца.

Славься Ты, Отец, дающий жизнь всем, чьи богатства

милосердия никогда не истощатся изобилием даров

Твоих, всегда Ты имеешь нужду подавать нам.

Хвала Тебе, Сын, плод, ибо Ты – врата света и путь

истины, и Ты сделал нас идущими по стопам Твоим,

дабы мы смогли достичь дома Отца Твоего Всевышнего.

Славься Ты, Отец сладостный, который дал нам мир

рукою подателя жизни нашего и явил нам таинства

славные и святые чрез слушание учения Твоего.

Хвала Тебе, единственный Сын Отца, чье милосердие

было на нас, и Ты ознаменовал нас крестом Твоим

живым и животворящим.

Славят Отца, и поклоняются Сыну, и восхваляют Дух

Твой Святой все уста и все языки, миры и твари,

сокрытые и явные.

Славят Тебя в высоте ангелы Твои чрез помазанника

Твоего, который мир и надежду принес в Шеол

мертвым, дабы ожили и восстали.

Мы молим Тебя, Господь наш и податель жизни наш,

ибо всем, что Ты сказал и обещал, пусть наполнит

нас благодать Твоя, поднимет нас к месту мира

Твоего, ибо Ты – податель жизни наш,

Ты – утешитель наш, Ты – исцелитель жизни нашей,

Ты – символ наш победоносный.

Благословенны мы, Господь мой, которые узнали Тебя.

Благословенны мы, которые в Тебя уверовали.

Благословенны мы ранами Твоими и кровью Твоею нас ради.

Благословенны мы, ибо Ты – надежда наша великая.

Благословенны мы, ибо Ты – Бог наш, и во веки веков.

Аминь.

Кариш же, хозяин Мигдонии, пришел в дом свой радостный весьма, ибо думал он в уме своем, что теперь будет супруга его с ним как прежде, перед тем как она услышала слово Иуды и уверовала в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Бога. И когда пришел Кариш, он нашел, что супруга его сидит, и потуплен взор ее, и разодраны одежды ее, и была она похожа на сумасшедшую из-за Иуды. Он сказал ей: «Госпожа моя и сестра моя Мигдония, отчего этот злодейский безумец возымел такую власть над тобою? И отчего такое ты делаешь? Я, я – Кариш, супруг юности твоей, и я – тот, кто от богов и по закону властвует над тобою. Почему ты сейчас подобна сумасшедшей? Почему ты стала посмешищем для всей страны этой? Но отныне изгони из сознания твоего мысль об этом колдуне, ибо я позаботился убрать его с глаз твоих, дабы ты не могла увидеть его больше». И когда это она услышала от Кариша, супруга своего, она еще сильнее загрустила и опечалилась. А он сказал ей еще: «Что за проступок совершила ты против богов, что они к этому несчастью великому привели тебя? И чем ты согрешила пред ними, что к такому упадку и посмешищу они привели тебя? Молю я тебя, Мигдония, не мучай души моей видом своим и не рань сердца моего заботой своей. Я, я – Кариш, супруг юности твоей, и я, я – супруг твой воистину, тот, которого вся страна почитает и которого боятся. Что буду делать теперь, не знаю я, как я буду вести себя и что еще предприму? Буду ли я красоту твою всю помнить в сердце моем и молчать? Или о поступках прекрасных твоих буду я думать и не скажу ничего? Кто же, от кого уносят сокровище доброе и прекрасное, выпустит его из рук? Как могу я вынести (утрату) красот твоих прекрасных, которые были со мной всегда? Аромат твой сладкий, о, он в ноздрях моих; мука твоя, о, пред глазами моими, душа моя, которую уводят от меня, око мое видящее, которым я видел и которое вырывают и отбирают у меня, и тело мое прекрасное, которым я гордился и которое отделяют и отнимают у меня, рука моя правая, которую отрубают у меня, красота моя, которая разрушена, отрада моя, которой мучают меня, радость моя, которая обернулась горем, отдохновение мое, которое стало для меня скорбью, жизнь моя, которая в смерть превратилась, свет мой, который во тьму погрузился. Не увидит меня род мой многочисленный, ибо в этой скорби никакой помощи не найду я. Не увидят меня друзья мои вельможные, ибо от этой скорби нет спасения мне. Я не буду более поклоняться богам Востока, которые такие несчастья принесли мне, не буду я ни молиться пред ними, ни жертвовать им больше, ни приносить им жертвы, ибо супруги моей верной я лишился. Ибо о чем еще я буду молить их? Или что попрошу я у них дать мне, который лишился того, что было дороже мне всего того, чем на свете я владел и в чем отраду имел я? Ибо у меня больше богатства, чем я могу использовать, и имений, числа коих не могу я исчислить. Главой также я сделался и вторым после царя, и многие боятся меня, и многие под рукой моей. Пусть же отнимут у меня почести мои и богатство мое огромное и дадут мне час один лет твоих прошлых, Мигдония! Пусть один из глаз моих ослепнет, а глаза же твои собственные пусть глядят на меня как прежде! Пусть отсекут руку мою правую, а рукою же моей левой я бы обнимал тебя». В то время как Кариш это проговорил и проплакал, Мигдония бессловесно сидела и не на него смотрела, а в землю, и молчала. И вновь он приблизился к ней и сказал ей: «Дочь моя и возлюбленная моя, Мигдония, помни, что всех женщин Индии ты любезнее мне, и что тебя я избрал, когда многих выше рангом, чем ты, мог выбрать, чтобы взять (в жены). Но воистину не лгу я, Мигдония, но Богом (клянусь), нет для меня другой во всей Индии, подобной тебе. Какую красоту, и какое украшение, и какое изящество, и какие качества прекрасные утратил я. Увы мне и миру, ибо речь твою более никогда я не услышу. Хотя оскорбили меня, молю я тебя, подними глаза твои и взгляни на меня, ведь много лучше я, чем тот колдун, и прекраснее я, чем он, и богатство, и честь у меня, и всякий знает, что ни у кого нет такой родословной, как у меня. И более, чем род мой и всё, что есть у меня, ты, ты дороже мне. И, увы, отнимают тебя у меня».