Новогодняя ночь - [32]

– Откуда ты взяла эту чепуху?

– У меня перед глазами очень долго маячил пример моих недалеких, вечно куда-то спешащих, безнадежно отставших от жизни родителей, которые – что невыносимо – всегда оказывались правы.

– Подожди, вот ты увидишь Сэлти и Фелисию. Ты поедешь со мной на свадьбу к Твидам?

– С удовольствием.

– Тебе придется смириться: мои будут считать, что я положил глаз на тебя.

– В каком смысле?

Он очень мягко сказал:

– В смысле моих самых серьезных намерений в отношении тебя.

– Ну, пока еще до этого далеко.

– А ты мне скажешь, когда будет можно начинать?

– Ты сам поймешь.

– Марго...

– Я тебе скажу, когда ты можешь сказать мне.

– Ты всегда будешь такой до смешного умной?

– Нет, просто сейчас такая полоса.

Джон отвернулся, сосредотачиваясь, потом снова посмотрел на Марго и сказал:

– Ну, уж с этим-то я справлюсь.

– Это как раз тема всего нашего разговора – ты можешь справиться со всем, с чем захочешь.

– Нет, – произнес Джон серьезно, – кое-что не в моих силах.

– Ты не любишь убеждать людей в обратном, если они слишком высокого мнения о себе, потому что сам уязвим.

Продолжая обнимать Марго, Джон долго смотрел куда-то в темноту. Теперь Марго поняла, что он имел в виду, когда говорил, что она оставила его, хотя продолжала быть рядом. Он сам, не выпуская из рук, оставил ее. Марго взглянула Джону в лицо, стараясь понять, что так могло отвлечь его.

Джон моргнул. Потом наклонил голову, и Марго показалось, что его глаза блестят в густой тени, отбрасываемой его ковбойской шляпой.

– Я не хочу выпускать тебя из рук до конца жизни, – прошептал он.

– Первые шестьдесят лет это будет смотреться странно.

Джон улыбнулся.

– Ты шутишь, потому что не веришь мне до конца.

– Возможно.

Джон с облегчением вздохнул и, расплывшись в улыбке, переменил тему:

– Ей-Богу, если я сейчас не съем чего-нибудь, я умру. Послушай-ка, что это мы торчим в темной, холодной ночи вместо того, чтобы сидеть сейчас за тарелкой чего-нибудь вкусненького?

Марго напомнила ему:

– В той лачуге я не ела ничего из-за грязи, выходит, сегодня я съела один-единственный сэндвич с чашкой кофе.

– Тогда пора, скажем, «пообедать». Давай двигать отсюда.

Он поднял ее шляпу, взял Марго под руку и подвел к двери, затем открыл ее перед Марго и, пропустив даму вперед, вошел за ней следом.

Джон стал каким-то другим, Марго это чувствовала. Что с ним произошло, пока он смотрел в темноту? Теперь он даже дотрагивался до нее как-то по-другому, как до своей собственности, что ли. И вокруг он смотрел не так, как раньше. Они повесили шляпы в гардеробе, оставили там же куртки и поднялись наверх, в свои комнаты, чтобы умыться и переодеться.

Марго выбрала зимнее теплое техасское платье из гладкой шерстяной ткани оранжевого цвета и туфли в тон ему. Забрав волосы во французский пучок, в уши она вставила сережки с крупными жемчужинами, к которым были подвешены по три жемчужины помельче.

Губную помаду Марго выбрала под цвет платья, глаза же только слегка подвела, использовав минимум косметики.

Джон уже ждал в коридоре у ее комнаты. Он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки, на груди. На нем был костюм с галстуком, и выглядел Джон, надо признаться, великолепно. Он этим даже немного напугал ее. Настоящий незнакомец, уверенный в себе, от одного вида которого у Марго побежали мурашки по телу.

Он улыбнулся, осмотрев ее с головы до пят, и издал довольное «ммм...».

Марго была чрезвычайно польщена.

– А твоя помада с тобой?

– Да, – она указала на маленькую кружевную сумочку на плече.

Джон достал из кармана салфетку и дал ее Марго.

– Я хочу поцеловать тебя.

Ей понравилась эта идея. Она взяла салфетку, стерла помаду и протянула руки к Джону.

Он обнял ее, застонав от наслаждения, прижал к себе и поцеловал. Его поцелуй был сногсшибательным, но совсем новым.

Джон начал:

– Ты понимаешь, что мы знакомы с тобой с прошлого года?..

Марго засмеялась.

– Примерь, – предложил Джон, и на его ладони появилось небольшое колечко.

– Что это?

– Это все, что у меня осталось от моих родителей. Сэлти дал его мне, когда я достиг совершеннолетия. Я хочу, чтобы ты его носила.

Это было простое золотое кольцо, чуть шире обручального, раньше он носил его на мизинце.

– Ты, по-моему, чересчур торопишься. Хотя мы и знаем друг друга «с прошлого года», ты выбрал не лучший момент для подобного предложения. Я не хочу принимать твой подарок, потому что ты можешь захотеть вернуть его.

– Если я захочу его вернуть, я подойду к тебе и попрошу: «Марго, верни, пожалуйста, мое кольцо».

– А если я отвечу – нет?

– Тогда я соберу ребят: Бака, Ореха, Джаспера с Недом, и мы будем тебя изводить, пока ты не сдашься.

– А тогда я позову своих братьев, у меня их пять.

– Ух ты! Ну тогда мне придется жениться на тебе.

Это рассмешило Марго. Джон не отставал:

– Надень его, – это звучало как удивительно настойчивая просьба.

Марго взяла у него кольцо, соглашаясь:

– Ладно, но только на сегодняшний вечер.

– О'кей, пусть на один день. Подожди, я сам надену его тебе на палец.

Тут Марго смутилась. На какой палец?

– Начнем с этого, – предложил Джон, берясь за ее правый указательный палец. Кольцо оказалось в самый раз. Джон улыбнулся. – Ага! – воскликнул он, и это был возглас полного удовлетворения.