Новогодний вальс - [4]

Ступая на тёмную сцену, не чувствовала ничего, кроме бешеного биения собственного сердца, словно норовящего выпрыгнуть из груди. Уверено шагала вперёд, увидев в центре сцены тёмную фигуру партнёра, а музыка только-только начиналась. В нужный момент зажёгся светлый луч, озаряющий лишь центр, то есть нас, и мне всё больше казалось, что вокруг нет больше никого. Пару мгновений двигалась неуверенно, подстраиваясь, но потом… тело будто жило своей жизнью, и я легко делала па, кружилась вместе с витиеватой музыкой, уверено ведомая партнёром. Как былинка, уносимая ветром, а в нашем случае декабрьской вьюгой. И в какой-то момент стало абсолютно всё равно, как это выглядит со стороны, потому что меня захватили полузабытые ощущения. Танец — это новая жизнь, отдельная и короткая, но волнующая. В вальсе же движения довольно просты и незамысловаты, но столь эстетичны и вдохновенны, что хочется танцевать вечно. Меня и раньше, давным-давно, охватывало это ощущение, но настолько остро — ещё никогда. И, глядя в тёплые карие глаза, лучащиеся в тот миг золотым светом, я понимала краем сознания, что раньше такого не было и уже больше никогда не будет. Почему? И кто бы знал ответ на этот вопрос.

…Очнулась я только под гром аплодисментов, и даже не сразу поняла, где вообще нахожусь. Казалось бы, вот-вот мы были одни — и откуда все эти люди?

Разумом понимая, что в голову приходит всякий бред, попыталась быстренько запихнуть куда подальше дарящее крылья ощущение того самого новогоднего чуда, которого так жаждала, о котором так мечтала в детстве.

Остаток дня прошёл как в полусне. Засыпая, я улыбалась, как влюблённая дурочка, прокручивая в воспоминаниях танец. А на следующий день мы с Максом уже смотрели друг на друга по-другому. Сбегали с мероприятий, болтая с утра до ночи, отодвигая на задний план остальных. Он, как обаятельный парень и душа компаний, был всегда окружён толпой влюблённых девчонок. Я, хоть и не пользовалась такой популярностью, всё же не была обделена вниманием. Но… как-то незаметно мне, девушке, так часто потакающей предрассудкам массы, было абсолютно всё равно на всех и вся. Я чувствовала себя пятиклашкой, влюбившейся в выпускника. И всё же, это не было похоже на все те детские «хождения под ручку», что раньше. За каких-то четыре дня он отодвинул далеко на задний план всех, с кем я встречалась раньше. Просыпаясь, я видела, что у меня сияют глаза — они уже не казались такими пустыми, скорее, наоборот.

Я старалась не думать о последнем дне. Впервые это приносила боль. Он живёт в другом городе, а интернет… это не общение. Однако всему когда-то приходит конец. Только вот этот наступил слишком быстро, как по мне. Не то, чтобы я теперь убиваюсь каждый день, нет конечно. Но все вокруг говорят, что я изменилась, когда вернулась. И как один танец может изменить человека?! Как можно найти настолько близкого человека за четыре дня?!

…Вынырнув из воспоминаний, я поправила аккуратную причёску, хмуро взглянув на себя в зеркало. Нет, не сейчас думать о грустном. В конце концов, это же Новый Год — самый волшебный праздник на свете!

Надев идеально подходящую к наряду маску, коротко попрощалась с мамой, и ушла в школу, чувствуя себя героиней романа. Не дай Бог об этом узнала бы Маринка — она бы с радостным воплем вещала всему миру, что, оказывается, я не безнадёжна.

* * *

Я не спеша шла к школе, подбирая подолы длинного алого платья и плотнее укутываясь в пуховик, мало защищающий от шквалов холодного ветра, заметающего снег прямо за ворот. Но я почти не чувствовала холода, потому что в груди всё больше разгоралась несмелая радость, подозрительно напоминающая предвкушение праздника.

Сегодня на улице рано темнело, и к пяти часам вечера солнце уже клонилось к закату. Красноватые всполохи уходящего дня окрашивали необъятное небо и вездесущие сугробы. Тут и там — на окнах, на столбах, на стенах и заборах красовались новогодние картинки, надписи-поздравления и гирлянды, весело мерцающие тысячью цветов. Мимо то и дело проносились, едва не сбивая с ног, юркие, весёлые, розовощёкие, пухленькие смеющиеся дети, укутанные, как капута в поговорке, в сто одёжек, и весело щебечущие о Новом Годе, праздничной ёлочке, и, конечно же, о подарках, которые им на этот раз преподнесёт Дедушка Мороз, ради которого они весь год старались вести себя хорошо. Они удивлённо смотрели вслед странной девушке, зачем-то скрывшей своё лицо маской. Всюду веяло чудом…

— Хей, привет, — возле меня остановилась машина подруги, а через секунду показалась и она сама. — Залезай.

Она пошла в школу в восемь лет, поэтому к одиннадцатому классу ей уже было восемнадцать лет, а так же имелись права и машина. Зажиточные родители подарили ей автомобиль на её восемнадцатилетие. Белое подержанное чудо хоть и не являлось пределом её мечтаний, но она всё равно страшно ею гордилась, берегла и хвасталась при любом удобном случае.

— Привет, — мысленно поблагодарила судьбу я, приветливо улыбнувшись и залезая в машину, обретя надежду наконец согреться, — Поехали.

На машине доехали быстро. Чем больше приближались к центру района, тем ярче становились улицы. На огромной центральной площади нашего города в преддверии Нового Года как всегда построили шикарный ледовый городок с поистине огромной горкой во главе, по которой так и хотелось покататься. Школа наша совсем близко, и была украшена так, что сверкала ещё издалека.